Она чувствовала, как нагревается ошейник. Значит, был шанс. Диаспор подавляет магию, но если создать достаточно мощный импульс, возможно, это разрушит ограничитель. Ярость была ее самым сильным оружием. Она смотрела, как граф наносит следующий удар, который попал на уже ранее рассеченную спину, и Себастьян, не выдержав, издал стон, больше похожий на рык. Затем он повис на руках удерживающих его магов. Она поняла, что король потерял сознание.
"Влейте в него зелье, я не позволю ему умереть, пока не закончу. Он получил недостаточно", — прохрипел граф. Маги, удерживающие Себастьяна, вылили на него ведро воды, а затем с силой залили в рот какое-то пойло. Раны на спине превратились в свежие шрамы.
Себастьян пришел в себя и мотнул головой, стряхивая воду с волос. Линдвуд засмеялся и показал магам знак держать Короля.
После шестого удара Себастьян снова упал на колени, опираясь на руки. Граф взял какую-то бутылку, в которой плескалась темная жидкость, и вылил ее на окровавленную спину. Послышался протяжный стон.
Алекс позволила ярости разгораться и не стала пытаться удерживать эмоции. Рассматривая исполосанную и залитую кровью спину Себастьяна, она отчаянно пыталась призвать свою ярость. Она наполнила ее, как сосуд водой при сильном ливне, и начала выплескиваться через края. Ошейник обжигал. Собрав всю свою боль от того, что сотворили с ее мужем, и эмоции, она направила их в то место, где стоял ограничитель.
И в этот момент граф занес кнут для следующего удара, когда его конец почти коснулся спины стоявшего на четвереньках Себастьяна, железный ошейник, сковывающий Алекс, осыпался пеплом.
Холодная ярость вырвалась наружу. Граф Линдвуд осыпался на землю вместе с кнутом, за ним последовали маги, которые держали Себастьяна. Король обессиленно рухнул на землю.
Волны магии хаотично выходили из тела ведьмы и испепеляли всех, кого касались. Она видела сети на головах воинов, но ей было плевать. Только Себастьян, лежавший на земле без сознания в луже собственной крови, оказался прикрыт щитом. Все остальные маги вокруг королевы осыпались пеплом. Ни защитные, ни атакующие заклинания, которые рассеивались, не достигая повелительницы, не спасли магов от гнева.
Алекс, не затуманенной гневом частью сознания, понимала, что это всплеск магии и она не сможет остановить его, даже если захочет, и никто не сможет ее остановить. Волны магии расходились, и лагерь превратился в пепелище. Еще один щит вспыхнул, когда исчез шатер, в котором на коленях стоял связанный магией Тиан. Его, как и Себастьяна, она прикрыла своей магией, действуя скорее инстинктивно.
Эльф что-то кричал и пытался вырваться из-под щита, но в голове королевы гудела сила и заглушала остатки разума. Магия била из нее волнами, распространяясь на сотни метров вокруг.
Пепел кружился в воздухе, все кто находился в лагере, превратились в черный пепел, даже главный вождь с которого сняли влияние. Но магия не затронула тех солдат из де Форест, которые до сих пор лежали без сознания. Распознавая остатки силы своей хозяйки, смертоносные волны обошли их стороной.
Повелительница, с высоко поднятой головой, шла по усеянной черным пеплом земле и чувствовала, как белые волны силы, бьющей из ее тела, подобно ее волосам на ветру, развиваются в стороны в поисках новой жертвы. Алекс обходила лагерь, точнее черное пятно посередине поляны, которое от него осталось.
Желая открыть обзор, она уничтожила стены, которые соорудили земляные маги, призванные защитить лагерь, и все остальные укрепления, которые были возведены. Пострадали даже лошади вождя, из живых остались только Мун и Кристал.
Как часть ее магии, Муна волны обходили стороной. Взглянув в сторону перехода, она забралась на Пегаса и взлетела, снимая щиты с Себастьяна и Тиана. Алекс была уверена, что целитель поможет королю и не будет гнаться за ней. Эльф был не глуп и понимал, что успеть за пегасом шансов у него нет. А вот привести Себастьяна в чувства вполне в его интересах. В каком бы состоянии ни находилась Алекс, Себастьяну она не навредит.
Мун летел, направляясь к переходу. Алекс удалось разрушить ошейник, вызвав всплеск магии. Переход, по сути, был большим ошейником, и это должно сработать. Он подавит всплеск, пока она не выгорит полностью.
Приземлившись у самого перехода, обнаружились еще два отряда магов, которые скрывались и поджидали кого-то. Нестабильность потоков не спасла их, и около двадцати магов превратились в пепел, стоило им приблизиться к королеве, которая заезжала в переход.
"Не помогает", подумала Алекс и поскакала вперед. Когда сила перестала бить из тела, а волны начали уменьшаться, Алекс остановилась. Она обняла Муна за шею, наклоняясь вперед, и позволила переходу глушить ее магию.
Чем спокойнее становилось течение магии внутри, тем больше прояснялось в голове, будто спадала пелена ярости, которая отключила сознание. Начали мелькать картинки того, как маги рассыпались пеплом на ее глазах. Среди них теперь всплывали отдельные, наполненные ужасом лица. Алекс смогла выловить в сознании лицо вождя, который со страхом наблюдал, как исчезали его люди. Четко вспомнила, как жалась к нему черноволосая девушка, которая надеялась, что щит, раскинутый вождем, спасет от разрушительной силы. Они все исчезли. Те, кого еще можно было спасти, Алекс превратила их в черный пепел, который покрывал поляну и поднимался вверх под порывами ветра. Она испепелила всех менталистов, даже тех, кто был под куполом в артефакте. Но около сотни других магов пали как жертвы ее разрушительной силы. Их вина сомнительна, многие просто подверглись внушению.
Чем больше деталей вылавливало прояснившееся сознание, тем хуже становилось женщине. Она почувствовала резкий приступ тошноты. Спрыгнув с Муна, к которому она жалась, будто он мог прогнать те ужасы, которые вспоминала, Алекс отошла на несколько шагов, и ее скрутило болезненным спазмом. Похожий приступ случился тогда в замке, когда Себастьян взломал защиту ее комнаты. В этот раз ее выворачивало темной кровью.
Сейчас передышек между приступами не было. За первым сразу последовал второй, затем еще один. После пятого приступа Алекс поняла, что это не просто от переутомления или перерасхода магии. С каждым новым приступом становилось хуже, и появилась резкая боль внизу живота.
"Ливи", прохрипела Алекс., понимая, происходит что-то серьезное.
Едва забираясь на Пегаса, она шепнула: "Отнеси меня к Тиану, скорее, мой хороший".
Мун сорвался с места, не обращая внимания на корчащуюся на его спине хозяйку, которая едва держалась, вцепившись в его шею. Как только они выехали из перехода, Пегас расправил блеклые крылья, но не поднимался высоко, так как состояние магии хозяйки сказывалось и на нем.
Пока они добрались до усыпанной пеплом поляны, Пегас густо окрасился в красный цвет. Приступы не прекращались.
Мун приземлился прямо перед целителем, который стоял рядом с закутанным в одеяло королем и выжившими магами из де Форест. Тиан подлатал Себастьяна и привел его в чувства, он выглядел вполне здоровым, только очень злым.
Когда Мун приземлился, в глазах у мужчин отразился ужас. Себастьян дернулся к жене, но Тиан был ближе, и Алекс, падая в его руки, успела прошептать: "Ливи".
Крылья у Пегаса сверкнули и исчезли, а на королеву обрушился болезненный приступ. Она согнулась с криком, хватаясь за живот и задыхаясь от крови, которая хлынула из носа.
Алекс почувствовала, как Тиан прижал ее спиной к себе, не давая упасть, и что-то зашептал на своем языке. По телу пробежала холодная волна, а затем она почувствовала прохладные пальцы на затылке, и начавшийся спазм отступил. Тиан несколько минут сосредоточенно стоял, удерживая женщину в объятиях. Затем он перевел руку на живот и что-то грубо пробурчал себе под нос.