А для этого нужно было влезть в эту игру. Ведь не могло же так быть, что все люди, или хотя бы подавляющее большинство, безоговорочно поддерживали диктат храмовников. Наверняка это многим не нравилось, многие еще помнили, какой была жизнь до Переворота. Значит, поле для деятельности есть, и оно открыто.
Но чтобы сделать что-то там, нужно было для начала добиться поддержки здесь. А здесь сейчас всех держали в кулаке Керст Райдон и Эдар Ровари. И противопоставить им было совершенно нечего.
— Зачем ты все это говоришь мне? — спросил, наконец, Криан, подняв голову и заглянув Салире в глаза. — Я никто. Я ничего не могу сделать.
— Ты все можешь сделать, — убежденно ответила Хранительница. — Главное, перестань бояться.
— Райдон и Ровари уничтожат меня.
— Райдон и Ровари — это только два клана, — резко сказала Салира, вскочив на ноги и принявшись прохаживаться по комнате, скрестив руки на груди.
— Но их поддерживают все остальные!
— Но неужели же они делают это с удовольствием? Ты еще даже не глава клана, но и тебе уже не нравится только кланяться и кивать им. Не пойму, что заставляет тебя считать, будто остальным это по вкусу. Поверь, они пойдут за тем, кто предложит им вернуть прежнее равенство кланов.
Криан посмотрел на Тэйнен. Девушка сидела в кресле прямо, и напряженно ожидала, что он ответит Салире.
— Их вынуждают подчиняться. Они ответственны за свои кланы.
— Между Райдоном и Ровари хватает противоречий, — парировала Хранительница. — Сыграй на них. Если я в тебе не ошиблась, у тебя получится. Больше мне нечего тебе сказать.
Выйдя от Салиры, они спокойно покинули Апелор. Никто из стражей даже не встретился им по пути. И только уже в комнате портала форта Вейм Тэйнен неожиданно поймала за руку собравшегося уйти к себе Криана, притянула к себе и шепнула на ухо:
— Насколько я помню, кресло Великого Магистра всего одно. А Ровари и Райдон — это два человека, хотя вы и редко поминаете их по отдельности. Подумай об этом. Я считаю, Салира права.
* * *
Вернувшись к себе, Криан свалился на кровать, уткнулся в подушку и задумался. Тэйнен была совершенно права. Он был непростительно убежден в том, что Райдон и Ровари непременно договорятся, и поделят звание Великого Магистра. Но после слов Салиры, которая определенно знала, что говорит, эта убежденность если и не рухнула, то сильно поколебалась.
До сегодняшнего вечера он на собственный же вопрос по поводу того, кто будет новым Великим, уверенно отвечал, что Райдон или Ровари. И только сегодня задумался о том, о чем следовало бы подумать уже давно: а все-таки, Райдон или Ровари?
Клан Райдон богаче и многочисленней, и, к тому же, последним Великим Магистром был Ровари. Так, конечно, и раньше бывало, что представители одного клана возглавляли Совет два, и даже три раза подряд, но при нынешних обострившихся межклановых противоречиях это определенно снижает шансы архимагистра Эдара Ровари.
С другой стороны, Керст Райдон стар. Практически слишком стар, чтобы возглавлять Совет, хотя его мудрость и авторитет несомненны. Просто сейчас не то время, чтобы избирать самых почтенных. Поэтому однозначно определенная поддержка будет и у Ровари. Вопрос лишь в том, чья возьмет.
Дверь негромко скрипнула. Криан вскинул голову, вспомнив, что сам забыл запереть ее. На пороге комнаты стоял отец.
События последних дней не прошли для него бесследно, лицо Дирка Вэллейна заметно осунулось, под глазами залегли темные тени, но сами глаза оставались все такими же живыми и внимательными.
— Что вам рассказала Хранительница? — спросил он, увидев, что сын не спит.
— А откуда ты знаешь, что мы с ней говорили? — задал встречный вопрос Криан.
Сказать по правде, ответ был ему и без того известен. Возмущенный Керст Райдон наверняка уже потребовал объяснений, заодно решив поставить на место не только зарвавшихся юнцов, но и все их кланы.
— Райдон потребовал объяснений.
Так оно и есть. Впрочем, ожидать чего-то другого было бы странно, не мог же магистр Райдон просто так спустить подобную дерзость. Высказывать что-либо Салире он, конечно же, поостерегся, а тратить свое красноречие непосредственно на сопляков, каковыми для него являлись Криан и Тэйнен, счел ниже своего достоинства.
— И что именно он хотел знать?
— Не знаю, — неожиданно пожал плечами отец. — Годар Верье, которого он, забывшись, тоже вызвал на тот разговор, поднял его на смех. Сказал, что досточтимый магистр, по всей вероятности, уже окончательно помешался, раз хочет сунуть нос даже в девичьи сплетни.