Лёгкие, воздушные, словно по нотам, музыкальные шаги, наполняли жизнью всё вокруг. Весёлые и стремительные, не привыкшие терять время, шаги направились мимо окна прямо к входной двери, и вот уже ключ открывал последний замок и, не дав опомниться опьяневшему от радости и счастья коту, целый ворох знакомых и не знакомых запахов влетел в дом.
Она, да, это была Она, и великое счастье, невероятная радость охватили кота, в нём тотчас же включился генератор мурчания, глаза вспыхнули миллионами звёзд: Она пришла, Она вернулась, Она не забыла. Кот самозабвенно тёрся у Её ног, с упоением вдыхая запахи – запах метро, запах автобуса, запахи опавшей листвы и кофе, – он не знал, как они все называются, но всё равно читал их с восторгом и радостью.
В прихожей вспыхнул свет, звякнули ключи на полке, сумка с умопомрачительными запахами еды опустилась на пол, и Она присела к коту.
– Здравствуй, Маврик, здравствуй, хороший мой, – прозвучал Её голос, – соскучился, да, соскучился?
Её озябшие руки коснулись шерсти кота, пробежали от его головы до лап, и волны ласки и радости, волны тепла и любви наполнили весь мир.
– Соскучился и проголодался, распереживался, наверное, где я? – они понимали друг-друга, говоря каждый на своём языке, ведь они говорили о любви, – я же говорила тебе, что у меня сегодня до самого вечера сценическая репетиция, ведь в субботу «Собор Парижской Богоматери», а ты так волнуешься…
И кот всё понимал, и он со всем соглашался, и он был рад и счастлив, что Она уже пришла. Не переставая мурчать, он отдавал Ей всё своё тепло, и согревал Её замерзшие руки, он знал, что теперь всё будет хорошо.
– Какой же ты тёплый, Маврик, греешь меня, да, греешь? Ты же сам замёрз, камин, наверное, уже погас?
Она разулась и прошла в зал к камину, а кот с волнением побежал вслед за хозяйкой, он понял, что Она идёт к угольку, и разволновался ещё сильнее, увидев, что уголька уже нет, и от камина веет холодом и пустотой.
Девушка зажгла торшер, и комната ожила, она словно возникла из ниоткуда, словно сам торшер её только что и нарисовал. Ночь стремительно спряталась куда-то за шторы, за кресла, за книжный шкаф, и тёплый свет разлился вокруг, проснулись и заиграли красками буквы на корешках книг в книжном шкафу, на паркете тени очертили контуры какой-то неизвестной страны и все предметы вернулись на свои места. Все статуэтки, позолоченные часы на каминной полке, два кресла и низенький журнальный столик с букетом цветов в хрустальной вазе – всё было как всегда, и домашний уют, долгожданный, и такой родной, обнял девушку, снимая с Её плеч усталость.
Но кот этого не заметил, он приник к каминному стеклу, принюхиваясь и всматриваясь в потухший очаг, он искал уголёк, или хоть какие-то его следы. Но там, где раньше лежал уголёк, всё уже было покрыто белыми хлопьями пепла, а ведь он так надеялся на чудо – что уголёк дождётся хозяйки. И кот разволновался…
– Волнуешься, Маврик? – спросила девушка, – не переживай ты так, сейчас я снова всё разожгу, хороший мой.
Справа и слева от камина были устроены поленицы дров, девушка отобрала несколько подходящих поленец и отложила их в сторону, а затем выдвинула из-за книжного шкафа целую коробку тонких и острых лучинок и завивающихся, словно древние папирусы, древесных стружек.
Но кот не мог смотреть на все эти приготовления спокойно, он не находил себе места и, словно маятник, ходил из угла в угол, его хвост поднялся трубой а голос был полон волнений и тревог. Он то подбегал посмотреть на приготовления девушки, то нетерпеливо убегал в дальний угол комнаты, затем снова возвращался, полный сил и уверенности, но, глядя на пустой и холодный камин, разворачивался, и, стыдясь своих сомнений, снова спешил скрыться подальше.
Волнения кота рассмешили девушку.
– Маврик, что это у тебя за ритуальные танцы, – смеясь, спросила Она, – огонь вызываешь?
Когда девушка открыла стеклянную дверцу камина, всё в комнате замерло. Казалось, что остановились часы, замерли тени на полу, перестала подмигивать лампочка в торшере, застыл и кот, не в силах отвести глаз от камина. И тогда произошло чудо…
Девушка набрала полную грудь воздуха и осторожно подула куда-то в камин сдувая хлопья пепла. Затем она второй раз глубоко вдохнула и снова подула в какую-то одну Ей видимую точку, и вдруг прямо на глазах, среди холодных пепельных полей показалось алое сердце – это был уголёк… Затем Она взяла свиток древесной стружки и поднесла его к угольку, когда Она подула в третий раз, то стружка задымилась, и по её темнеющему краю пробежал робкий огонёк. Девушка осторожно положила стружку рядом с угольком, и добавила ещё несколько кудрявых стружечных свитков.