Аля чувствовала себя очень хорошо, будто выспалась, и на улице был прекрасный солнечный день. Она встала с камня и пошла наверх, сделать себе чаю. Но вспомнила про Катю, про Пожирателя, что они там, на улице сражаются, и поспешила туда.
Катерина
Я сражалась, но силы были не равны. Скоро кончится мой магический резерв, и мы все умрем. Но я ещё поборюсь за свою жизнь. Я создала очередной щит, когда мужчину окутала серебристая сеть, и он перестал шевелиться. Совсем. Даже дышать. Он стал будто каменным. Это было странным, но радостным событием. И тут демона окутало радужной пленкой, будто заключили в мыльный пузырь. И этот пузырь вдруг лопнул, я зажмурилась. Когда открыла глаза, никого перед собой не увидела, осмотрелась. Небо было чистое, ни облачка, не то, что черного, обычного белого не было. Я обернулась и собиралась пойти в дом, проверить Алю. Но увидела мужчину, он был нагой, высокий, могучий. Черные волосы торчали коротким ежиком, высокий лоб, прямой нос, мужественный подбородок, легкая щетина, чувственные губы и зеленые глаза. Бездонные изумруды, они затягивали меня, обещая счастье до конца. И я поверила, растворилась, радуясь, купаясь в зеленых лучах.
Не знаю, сколько прошло времени, но я очнулась от окрика Али:
- Катя! Имей совесть, сколько можно целоваться? И с кем, и где, с голым мужиком на улице. Ты с ума сошла? - разразилась гневной тирадой девушка. А я осознала, что действительно целуюсь. Я висела на нем, обхватив ногами за талию, а руками за шею. И он действительно голый. И мы на улице. И я не знаю, кто он вообще. Я покраснела, наверное, поставь рядом помидор и не отличить по цвету. Хотела было слезть, но подумала, что своей юбкой я прикрываю все стратегические места мужчины, а если слезу, ... ну вы понимаете, передумала.
- Проходи, пожалуйста, в дом, - от смущения не могла поднять на него глаза.
- Хорошо, моя лея, - от голоса у меня мурашки по телу пробежали. И мы пошли в дом, то есть он, пошел, а я на нем поехала. Когда он поставил меня на пол, я отправила его в ванную, а сама отправилась искать одежду. Нашла только джинсы подходящего размера, у очень он был большой. Отдала штаны ему через дверь, а сама отправилась на кухню.
- Ну и что это было? - хмурясь, спросила Аля, но в глубине её глаз плясали озорные огоньки.
- Наваждение, - сказала я первое попавшееся объяснение. А из глубины комнаты в ответ прозвучало.
- Это была связь, моя любимая, - и в дверях появился обладатель самого прекрасного голоса.
- Что за связь ещё? - я сощурила глаза, и посмотрела на него. Особого эффекта не получилось, потому что, встретив его улыбающийся взгляд, мои губы сами растянулись в идиотской счастливой улыбке. А глаза снова манили.
-Стоп, стоп, я сказала, - проговорила Аля, - ты кто вообще? - она посмотрела на мужчину. - Катя, ты его знаешь? - обратилась она ко мне.
- Нет, но я его люблю, - я смотрела на него, мне без разницы кто он, я его всё равно люблю.
- Григорий Древлянский, княжич Гремлии, царства Огень, - поклонившись, представился мужчина.
Эпилог
Я сидела на софе в голубой гостиной, правда, почему она названа голубой, Гриша мне ответил, что не знает. Комната была обставлена в сине-зеленых тонах. Синие стены с витиеватым серебристым рисунком - оказавшимся настоящим серебром - на шелковых обоях. Огромные окна на протяжении всей стены были занавешены легкими прозрачными шторами с зеленоватым оттенком. У стены противоположной окнам стояла софа бирюзового цвета, напротив стояло несколько кресел в том же цвете. Между ними стоял деревянный журнальный столик под цвет бука. На полу лежал паркет тоже бежевого цвета. Обозревая весь интерьер, я представляла себя на песчаном пляже моря. Сидела и читала книгу по истории царства Огеня. Как хорошо, что всё хорошо закончилось.
На следующий день после выдворения Пожирателя из нашего мира, мы решили, что Гриша едет искать брата и ведет его на Княжеский суд, а я пока разбираюсь со своими делами. А как со всем разберемся, подадим заявление в ЗАГС у нас, и сыграем две свадьбы на два мира. А как он мне предложение сделал, ммм.... а точнее не сделал.
Ночь я провела спокойную. Гришу определили в зеленую комнату, он немного посопротивлялся для вида, мотивируя тем, что я его лея, и разделяться нам нельзя. На что я сказала, что я знаю его несколько часов, и мне отдохнуть надо. А утром я проснулась от поцелуя, такого нежного, неторопливого, но достаточно настойчивого, что я чуть не растаяла, словно мороженое на июльском солнце. Никогда не думала, что будет когда-нибудь так, как в книжках пишут.