Колин посмотрел туда, где рабочие выкапывали оставшиеся корни персикового дерева. В том месте образовалась довольно большая дыра.
– Если бы я не был уверен, я бы сказал, что они наткнулись на газоотводную трубу. Но там нет никаких труб. Мы всю территорию проверили.
Грохот становился все громче.
– Что бы это ни было, сейчас это взорвется. Иди в дом с Марией, – сказал Колин и сбежал по ступенькам портика, размахивая руками, пытаясь привлечь внимание рабочих.
– Уходите! – заорал он. – Уходите сейчас же!
Рабочие не колебались: все рванули подальше от ямы.
Колин повернулся к дому. Уилла так и не зашла внутрь, стояла на том же месте, где он ее и оставил, держась рукой за стену, стараясь сохранить равновесие. Грохот только усиливался. Теперь она была уверена, что произойдет взрыв. Колин подбежал к ней и обнял. Она закрыла глаза и спрятала лицо на его груди, руками схватившись за его футболку. И как только шум достиг своего апогея, все стихло так же внезапно, как и началось. Только люстра еще слегка раскачивалась на потолке.
Колин немного отстранился, и они с Уиллой смотрели друг на друга одну долгую пылкую секунду. А потом одновременно повернулись к экскаватору. На нем сидело множество желтых и черных птиц. Они все изучали яму. Один из рабочих осторожно приблизился к яме. Его лицо вытянулось от ужаса.
– Что там? – крикнул Колин.
– Ты сам должен посмотреть, – крикнул он в ответ.
– С тобой все хорошо? – спросил Колин, повернувшись к Уилле. Он погладил ее по щеке.
Уилла кивнула и медленно отпустила его футболку из рук. Колин направился к яме. Сделав пару глубоких вдохов, Уилла пошла за ним.
Колин, конечно, пришел первым и посмотрел в яму.
– Бог ты мой.
– Что там? – спросила Уилла.
– Думаю, мы только что нашли владельца чемодана, – ответил Колин.
Уилла посмотрела вниз. Только спустя пару секунд она осознала, что камень, на который она смотрела, не был камнем.
Это был человеческий череп.
ГЛАВА 6
Волшебство
Пэкстон глубоко вздознула и поплыла с безумной скоростью, пока руки не начали гореть. Она будто пыталась уплыть от чего-то; и если немного поднажать, она вырвется на свободу. Выдохнувшись, Пэкстон остановилась и просто лежала на воде. На улице стемнело, но подсветка бассейна была настолько яркой, что Пэкстон не могла разглядеть звезды. Она хотела, чтобы время остановилось. Вода заглушала все звуки, помогая отрешиться от окружающего мира.
И все-таки ей пришлось встать, так как мама все равно скоро придет и скажет, что она слишком много времени проводит в воде. Пэкстон убрала волосы с лица и оставила руки на голове, сделала глубокий вдох и сказала себе, что она с этим справится. Она может справиться с чем угодно, если настроится.
Она не знала, когда именно поняла, что снаружи есть кто-то еще. Ощущение пришло постепенно, как если медленно просыпаться из-за шума дождя ночью. Она повернулась в воде и увидела сидящего на шезлонге Себастьяна. Он снял пиджак и положил его на соседний шезлонг. Он наблюдал за ней из-под полуприкрытых век. Она знала, что если Себастьян не хочет показывать свои эмоции, не хочет, чтобы она знала, что он чувствует, она никакими способами не добьется от него обратного.
– Себастьян, что ты тут делаешь? – он еще никогда не был в ее доме. Пэкстон подошла к ступенькам и вышла из бассейна, взяв по пути полотенце, которое заранее положила на край бассейна. По пути она начала вытираться, чувствуя себя неуверенно, так как Себастьян еще никогда не видел ее в купальнике. Не то чтобы это имело какое-либо значение… По крайней мере, для него.
Когда Пэкстон подошла к шезлонгам, Себастьян встал, взял пиджак и перекинул его через плечо.
– Слышал, что в «Мадам Блу-Ридж» нашли скелет сегодня. Хотел убедиться, что с тобой все хорошо. Ты не отвечала на мои звонки.
– Все хорошо. Все будет хорошо, – ответила она, поймав себя на мысли, что после обеда она только и делала, что повторяла всем одно и то же. Может, если она скажет это еще пару раз, то все действительно так и будет.
– А как ты?
– Со мной тоже все хорошо. – Она обернула вокруг себя полотенце, удерживая его руками на груди. Пэкстон обернулась посмотреть на главный дом, спрашивая себя, знала ли ее мать, что здесь был Себастьян. – Поверить не могу, что ты не побоялся встретиться с моими родителями, только чтобы узнать, все ли у меня хорошо. Надеюсь, они вежливо себя вели с тобой.
– Я привык к косым взглядам, – увернулся он, – всю жизнь их ловлю на себе. Главное, что твоя мама впустила меня. Пятнадцать лет назад меня бы и на порог не пустили. Не волнуйся насчет меня. Я смогу выжить практически в любых условиях.
Почему-то это задело ее за живое. Она понятия не имела почему.
– А я, думаешь, не смогу? – спросила она.
Он просто смотрел на нее. Она ведь никогда не была самостоятельной. Она до сих пор жила с родителями. Она поняла, почему он мог так думать.
– Пойдем в дом, – произнесла она, направившись в домик у бассейна. Она еще раз обернулась посмотреть на главный дом. Теперь она увидела, как ее мама смотрит на них через стеклянные двери.
– Давно ты здесь?
– Нет. Ты отлично плаваешь на спине.
Пэкстон открыла дверь и пригласила Себастьяна внутрь. Она быстро сгребла все свои записки с кофейного столика и запихнула их в сумку-тоут.
– Хочешь чего-нибудь выпить? Думаю, у меня есть только виски.
Ее мама заполнила бар разными напитками в домике у бассейна еще в прошлом году, когда они делали ремонт, но осталось только виски, потому что Пэкстон его не любила.
А она ведь может и сама заполнить бар. У Себастьяна всегда было множество разнообразных напитков. Но заполнить бар – значит идти в особняк «Пекан», встречаться с мамой и выслушивать неизбежные намеки на то, что она слишком много пьет. И не важно, что Пэкстон пила довольно редко, и уже прошел целый год после того, как ее мама лично принесла несколько бутылок алкоголя в домик у бассейна.
– Нет, спасибо, – ответил он и осмотрелся.
Ее мама сделала ремонт в доме в благодарность за то, что Пэкстон не съехала от них в другое место. Интерьер дома должен был настраивать на отдых: здесь преобладали белый и песочные цвета, вся мебель была угловатой и мягкой. Пэкстон бы все сделала иначе. Ничего здесь не отображало ее характер, не то что дом Себастьяна. Когда она мечтала о доме, она никогда не представляла этот домик у бассейна. Иногда это был тот самый дом, который она почти купила год назад. Иногда это было место, которое она никогда не видела в жизни, но всегда знала, что это ее настоящий дом. В домике у бассейна всегда пахло лимонами. Всегда. И запах никогда не выветривался. В ее же воображаемом доме пахло травой и пончиками.
– Значит, с тобой все хорошо, – произнес Себастьян, усевшись на диван. Его не интересовали подробности о найденном сегодня скелете. Он волновался о ней. А ведь никто из окружающих ее людей не спросил, как она.
– Да, – ответила она, попытавшись улыбнуться. – Конечно.
Было очевидно, что он ей не поверил. Иногда Пэкстон думала, что это совершенно нечестно, что он так хорошо ее знает.
– Ну, на самом деле у меня такое чувство, что я скоро сорвусь и расплачусь. Я очень хочу, но нельзя. Колин с ума сходит, пытаясь придумать запасной план, чтобы это старое дерево все-таки смогли доставить во вторник и пересадить, иначе оно погибнет. Не говоря уже о том, что мы можем потерять несколько сотен тысяч долларов, которые мы потратили на этот дурацкий дуб. Но мы пока не знаем, разрешит ли полиция нам посадить там дерево, потому что пока это место преступления. И знаешь, почему я отключила телефон? – Она не дала ему ответить, сразу продолжив: – Потому что члены Женского общественного клуба постоянно названивают с вопросами, не отменяется ли торжество в «Мадам Блу-Ридж». Некоторые женщины хотели провести торжество в загородном клубе, но получили мало голосов. Но они уже позвонили в этот клуб, пытаясь договориться о проведении вечеринки, как изначально и хотели. Они отчаянно хотят убедиться, что все силы, ушедшие на восстановление особняка и организацию праздника, потрачены впустую. Мне даже менеджер особняка сказала, что звонили люди и хотели узнать, не отменяется ли их резервирование, хотя особняк откроется для гостей только к сентябрю! – Пэкстон замолчала и сделала глубокий вдох.