— Это я виновата, — раздался с моей стороны тихий всхлип. Три пары глаз уставились на меня, ожидая объяснений. Сбивчиво, зажмурившись от накатившего позора, я повторила случившееся.
— Значит, это случилось, в момент проникновения? — довольно деловито поинтересовался Сапфир. Вид у него был озадаченный, но не смущенный. Возможно то, что он не входил в число моих потенциальных любовников, помогало ему оценивать ситуацию со стороны.
— Надо повторить эксперимент, — с видом знатока сообщил Дариан.
— С тобой? — тихо буркнула я.
— Да хоть бы со мной.
Вот же язва. И глаза такие довольные, на Асмодеуса глядит, щурится. Ну же, Асмодеус — предложи свою кандидатуру. Ну же! Я почти кричала мысленно, но не была услышана. Больше всего мне не хотелось оставаться с сиреной наедине. Дикий пес глубокомысленно произнес:
— Мелания наполовину светлая. А светлые женщины занимаются любовью только после свадьбы…
Мы все затаили дыхание. Неужели на мне стоит какая-то генетически передаваемая магическая печать «До свадьбы ни-ни?». И эта штука со светом, она что может повториться?
— Действительно, нет никаких сведений о добрачных отношениях среди светлых девушек. — Дариан был солидарен с Асмодеусом. Я же попыталась натянуть одеяло на самый подбородок, а желательно забраться под него с головой. Стыдно то как. Гато уже почти очухался, и лишь потирал ушибленный бок. Сапфир помог ему, а заодно протянул сброшенные в порыве страсти штаны. Гато присел на кровать, нежно прикоснулся к моему лицу, что заставило меня снова покраснеть. Его взгляд говорил «Мы найдем способ быть вместе».
— Нам нужен кто-то из светлых. Они должны знать больше, — тихо сказал Сапфир. Он отвел взгляд в сторону.
— И к кому же из этих снобов ты предлагаешь обратиться? — последовал вопрос со стороны Дариана, тот недолюбливал светлых всей силой своей души. Внезапно меня осенила идея.
— Я знаю.
Не желая больше ничего объяснять, я выставила мужчин из комнаты. Хватит с меня перенесенного позора. Гато уходить не желал, он застрял в дверях словно кот который не знает выйти ему или зайти в комнату, мужчина намекал на то, что хочет мне помочь справиться с темными желаниями другими способами. Хорошо, что после произошедшего даже мое либидо было отбито. Я переоделась в серое платье, отворила окна, впуская прохладу, вздохнула полной грудью.
Поразмыслив несколько минут над текстом письма, я взяла перьевую ручку, которую мне подарил один из гномов в день Обретения Силы. Мысленно отметила, что нужно поблагодарить мастера за такой изысканный и очень нужный подарок. Потому что перьями писать было очень утомительно.
«Хранителю Светлого Пламени, Императору Славу, от Хранительницы Темного Пламени Мелании».
«Вы скоро услышите, что в Темных Землях грядут изменения. Во-первых, Город Колдунов не будет предоставлять для вас невест, поскольку брак — это договор не между родителями, а между любящими сердцами. Во-вторых, я прошу прекратить любую пропаганду идей Великого просветителя, в противном случае в ваших землях появятся адепты свободной любви. В-третьих, мы взялись обучать всех выброшенных вашими воинами мальчиков-полукровок. Для этого Таверна станет Школой, в которой требуются учителя. Темные берут на себя ответственность за деяния ваших солдат, за насилие, совершенное над нашими женщинами. Если на вашей территории есть брошенные дети полукровки, мы примем и их. Вы может проявить акт доброй воли и отправить для детей учителей магии. В особенности, нас интересует специалист по магии ментальной, ведь кто знает, какие способности унаследовали от своих отцов полукровки. Мне бы лично также пригодилась помощь мага менталиста. С надеждой на сотрудничество, Мелания».
Отец давно ничего мне не писал. Возможно он изменил стратегию в попытках заманить меня в земли светлых, возможно вообще отказался от этой идеи, решив, что. Я дала чернилам высохнуть и быстро запечатала письмо. После чего подозвала одного из спасенных сатиров.
— Ты сможешь отнести это письмо в земли Светлых, в Солнечный дворец? — поинтересовалась я. Мужчина, рана на боку которого успела почти полностью затянуться, кивнул.
— Я смогу вернуться оттуда живым? — как ни в чем не бывало поинтересовался сатир. Он нервно сглотнул. По его мнению в письме могло быть что угодно, а казнь принесшего дурную весть здесь судя по всему была распространена.
— С тобой не должно ничего случиться.
Я быстро написала второе письмо, в котором просила отправить ответ тем же гонцом. Так я должна была быстрее получить обратную почту, а с сатиром ничего не должно было произойти.