Заплескало море в полночь; идут смерчи туманами: Игорю-князю бог путь кажет из земли Половецкой в землю Русскую к отцову золотому престолу. Погасли вечером зори. Игорь спит [и] не спит, Игорь мыслью размеряет поля от великого Дона до малого Донца. В полночь Овлур свистнул коня за рекою, велит князю понимать; [но] князю Игорю [понять] не пришлось; [тогда Овлур] крикнул: стукнула земля, зашумели травы, двинулись [кочевые] шатры половецкие. А Игорь-князь поскакал горностаем к тростнику и белым гоголем [пал] на воду: бросился на борзого коня и соскочил с него, босым волком побежал к лугу Донца и полетел, соколом под туманами, избивая гусей и лебедей к завтраку, обеду и ужину. Когда Игорь соколом полетел, тогда Овлур волком побежал, стряхивая собою студеную росу: [оба] ведь надорвали своих борзых коней…
А не сороки застрекотали, по следу Игореву едут Гзак с Кончаком. Тогда вороны не граяли, галки примолкли, сороки не стрекотали, лишь по ветвям [деревьев] дятлы ползали — стуком кажут они путь к реке; соловьи веселыми песнями возвещают рассвет.
Говорит Гзак Кончаку: «Если сокол к гнезду летит, расстреляем соколенка своими золочеными стрелами». Говорит Кончак Гзе: «Если сокол к гнезду летит, а мы соколенка опутаем прекрасною девицею». И сказал Гзак Кончаку: «Если опутаем его прекрасной девицею, не будет у нас ни соколенка, ни прекрасной девицы, и станут бить нас птицы [даже] в степи Половецкой».
Сказал Боян: «Тяжко тебе, голова, без плеч, беда тебе, телу, без головы», [так и] Русской земле без Игоря. [Как] солнце светит на небе, так Игорь-князь в Русской земле. Девицы поют на Дунае, вьются [их] голоса через море до Киева. Игорь едет [уже] по Боричеву к святой Богородице Пирогощей. Страны рады, города веселы.
Певши песни старым князьям, потом и молодым [надо] петь: слава Игорю Святославичу, буйному туру Всеволоду, Владимиру Игоревичу! [Будьте] здоровы, князья и дружина, борясь за христиан против поганых полков! Слава князьям и дружине! Аминь.
40. БОРЬБА ГАЛИЦКИХ КНЯЗЕЙ С БОЯРАМИ
(по «Ипатьевской летописи»)
В лето 6696[50] Князящу Володимеру 2 в Галичкой земли, и бе бо любезнив питию многому, и думы не любяшеть с мужми своими; и поя3 у попа жену и постави собе жену, и родися у нея два сына. Роман же Володимерьскый[51] Мьстиславичь сватася с ним, и да дщерь свою за сына его за старейшего: се увидав Роман, ажь мужи галичькии не добро живуть с князем своимь, про его насилье, зане2 где улюбив жену, или чью дочерь, поима-шеть насильемь. Роман же слашеть без опаса к мужем галичьким, подътыкая3 их на князя своего, да быша его выгнале из отчины своея, а самого быша прияли на княжение. Мужи же галичкыи приимше съвет Романов, совокупивше полкы своя и утвердившеся крестом4 и воссташа на князь свой, и не смеша его изымати, ни убити, зане не вси бяхуть в думе той, бояхубося приятелев Володимеревых, и сице5; сдумавше послаша ко князю своему: «княже! мы не на тя востале есмы, но не хочемь кланятися попадьи, а хочемь ю6 убити, а ты где хощешь ту за тя поимемь7». И се рекоша ведаючи, ажь ему не пустити попадьи, но абы им како прогнати его и сим ему пригрозиша. Он же убоявъея, поймав злато и сребро много с дружиною, и жену свою поимя, и два сына и еха во Угры8 ко королеви. Галичане же Романовну Федеру9 отняша у Володимера, — послышася по Романа.
В лето 6748. Бояре же галичьстии Данила10 князем собе на-зываху, а саме всю землю держаху; Доброслав же вокняжилъся бе и Судьич, попов внук, и грабяше все землю, и въшед во Бакоту11 все Понизье12 прия13 без княжа повеления; Григорья же Василье-вичь собе горную страну14 Перемышльскую мышляше одержати; и бысть мятежь велик в земле и грабежь от них. Данил же, уведав, посла Якова столника своего с великою жалостью ко Доброславу, глаголя к нимь: «Князь вашь аз еемь, поведения моего не творите, землю грабите; черниговьских бояр не велех ти, Доброславе, приимати, но дати волости галичким, а Коломыйскюю соль отлучити на мя15оному же рекшу: «Да будеть тако». Во тъ же час Якову седящу у него16, приидоста Лазорь Домажиречь и Ивор Молибожичь, два безаконьника, от племени смердья, и поклонистася ему до земле; Якову же удивившуся и прашавшу вины17 про что поклонистася, Доброславу же рекшу: «вдах има Колымою»; Якову же рекшу ему: «како можеши бес повеления княжа отдати ю18 сима, яко велиции князи держать сию Коломыю на роздавание оружьником; си бо еста не достойна ни Вотьнина[52] держати». Он же усмеявься рече: «то что могу же глаголати?». Яков- же приехав вся си сказа князю Данилови. Данил же скорбяше и моляшеся богу о отчине своей, яко нечестивым сим держати ю и обладати ю. И малу же времени минувшу приела Доброслав на Григоря2, река: «яко неверен ти есть», противляшеся ему, а сам хотяше всю землю одержати. Свадивынеся 3 сами и приехаша с великою гордынею, едучю Доброславу во одиной сорочьце, горядщу, ни на землю смотрящю, галичаном же текущим у стремени его; Данилови же видящу и Василкови 4 гордость его, болшую вражду на ньвоздвигнуста. Доброславу же и Григорю обоим ловящим на ся, слышав же Данил речи их, яко попы суть льсти, и не хотять по воли его ходити, и власть его иному предати, сомыслив же со братом, понужи же видя безаконие их, и повеле его изоимати.
В 1188 году Владимир княжил в Галицкой земле. Он был склонен много пить и не любил советов со своими мужами. Он отнял у попа жену, сделал ее своею женою, и родилось у нее два сына. Князь Владимирский, Роман Мстиславич сватался с ним и отдал свою дочь за его старшего сына. И вот Роман узнал, что мужи галицкие нехорошо живут с князем своим, узнал про его насилья: чья бы жена или дочь ни полюбилась ему, он силою брал их. Роман послал потихоньку к галицким мужам, поднимая их на князя, чтобы они выгнали его из его отчины, а приняли на княженье самого Романа. Галицкие мужи приняли предложение Романа, соединили свои полки и, утвердив свой союз клятвою, восстали на своего князя, но не смели ни взять его, ни убить, так как не все были в заговоре: они боялись сторонников Владимира. И надумав так, они послали [сказать] своему князю: «Князь! Мы восстали не на тебя, но не хотим кланяться попадье, а хотим ее убить. А кого ты хочешь, мы возьмем за тебя». Они сказали так, зная, что ему не отпустить попадьи; но пригрозили ему так, чтобы как-нибудь прогнать его. Он же испугался. Взял много золота и серебра и поехал с дружиною в Венгрию к королю; взял и свою жену, и двух сыновей. А галичане отобрали у Владимира Феодору Романовну и послали за Романом.
1240 г. Галицкие бояре называли своим князем Даниила, но всю землю держали сами. Вокняжился Доброслав и Судьич, попов внук, и грабили всю землю; и, придя в Бакоту, взял он все Понизье без княжеского повеленья. А Григорий Васильевич думал захватить себе всю Перемышльскую горную страну. И было в земле великое смятение и грабеж от них. Узнав об этом, Даниил послал к Доброславу своего стольника Якова с большою скорбью сказать: «Я — ваш князь, вы не выполняете моих повелений, грабите землю; я велел тебе, Доброслав, не принимать черниговских бояр, но дать волости галицким, а Коломый-скую соль оставить за мной». Доброслав сказал: «пусть будет так». В тот же час когда Яков сидел у него, пришли Лазарь Домажирич и Ивор Молибожич, два беззаконника, из смердов и поклонились ему в землю. Яков удивился и спросил о причине, почему они поклонились. Доброслав сказал: «Я дал им Коломыю». Яков же сказал ему: «Как ты можешь без княжьего повеления отдать ее им? Великие князья держат эту Колымыю ради раздач дружинникам; а эти недостойны и Вотьнина держать» Доброслав же усмехнулся и сказал: «Что же могу я сказать?» Приехав, Яков все рассказал князю Даниилу. Даниил же скорбел и молился богу о своей отчине, о том, что эти нечестивцы держат и обладают ею. Не много минуло времени, и Доброслав прислал [с доносом] на Григория, говоря: «он тебе неверен»; Доброслав хотел завладеть всею землею, а тот противился ему. Сами начав раздор, они приехали к князю с великою гордынею. Доброслав ехал в одной сорочке, гордясь, не смотря на землю, а галичане шли у стремени его. Даниил и Василько увидели его гордость и прониклись большою враждебностью к нему. А Доброслав и Григорий оба уличали друг друга. Услышал Даниил, что их речи полны обмана, что они не хотят по его воле ходить, а хотят передать его власть другому, и, пораздумав со своим братом, вынужденный их явным беззаконием, повелел их схватить.
50
51
52