Кроме того, языческий угощатель может счесть, будто христианство одобряет языческую религию. И можно совмещать участие в языческих мистериях и в христианских таинствах. Уверившись в том, что и христиане прибегают к языческим ритуалам, он еще прочнее будут держаться за них[101].
Так одна бытовая ошибка, один жест могут столкнуть человека в болото религиозной всеядности.
Наконец, вкушение христианином идоложертвенной пищи может иметь еще два дурных последствия. Одно из них — если об этом случае могут узнать иудеи. Для них идоложертвенное — это безусловно «трефное», недопустимая пища. И если они узнают, что христиане вкушают такие продукты, они, иудеи, станут закрыты для евангельской проповеди. Другое дурное эхо может зазвучать внутри самой церковной общины. Ибо среди христиан есть такие, что не очень твердо понимают правила христианского поведения. Вот как об этом писал святитель Феофан Затворник: «Более совершенные христиане считали идолов за ничто и идоложертвенное считали чистою пищей. Другие, менее совершенные, не могли еще отрешиться от прежнего, языческого своего взгляда на идолов как богов и на жертвы им как действительным скверным богам. При таких мыслях вкушение идоложертвенного считали противным своей христианской совести, которая еще была немощна — бессильна, чтобы считать идолов за ничто. Но, увлекаемые примером более совершенных, принимают участие в идольских трапезах, едят идоложертвенное как идоложертвенное и тем сквернят свою немощную совесть. Причиной же соблазна немощных служит то, что само по себе не имеет никакой цены пред Богом: едим ли идоложертвенное — мы ничего не приобретаем, не едим ли его — ничего не теряем перед Богом»[102]. Этими словами св. Феофан пересказывает размышления блаж. Феофилакта Болгарского.
Тот, кто позволяет себе вкусить идоложертвенное при убеждении, что это обычная еда — оказывается, совершенный христианин. Так пишет Апостол. Так это понимают Святые Отцы. «Сильные рассуждением смотрят на идоложертвенное как на всякую другую пищу, вкушают то со спокойной совестью»[103]. Тот же, кто боится идоложертвенного и приписывает еде причастность тем несуществующим лжебогам, с призыванием мифических имен которых были закланы идоложертвенные животные, еще остается несовершенным христианином.
По еврейскому закону два основных источника осквернения, нечистоты — это все, что связано с язычеством и все, что связано со смертью. Прикосновение к мертвому телу считалось скверной. Но так ли сегодня у христиан? Для христианского сознания «ни смерть не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» (Римл. 8,38-39)[104]. Тело было храмом духа при жизни, становится мощами по смерти. Мы прикасаемся к останкам даже с благоговением… Этот перелом в отношении к останкам тоже давался Церкви не без труда. Но он все же произошел очевидно и до конца А вот в отношении к идоложертвенному и по сю пору приходится различать поневоле «эзотерическое» учение Церкви и педагогические соображения.
Есть люди, сохранившие «идольскую совесть» (1 Кор. 8,7)[105]. Они «имеют об идолах такое же мнение, какое имели до обращения, почитая их за нечто и боясь их, как могущих нанести вред»[106]. Такие люди, если им доводится вкушать идоложертвенное, «испытывают подобное тому, как если бы кто-нибудь по обычаю иудейскому, почитал прикосновение к мертвецу осквернением, но, видя, что другие прикасаются к нему с чистой совестью, из стыда пред ними прикоснулся бы и сам, но осквернился бы и сам в совести, будучи осуждаем ею»[107].
Параллель вполне ясна: христианину, в любой ситуации призванному помышлять о Едином Боге и стяжавшему такую привычку, не скверно прикоснуться к мертвым останкам, равно как нет для него никакой убыли и при вкушении идоложертвенной пищи.
Так что надо различать онтологию (или богословие) и педагогику.
С точки зрения бытийной, реально-сущей, идол есть ничто и идоложертвенное не вредит человеку. «Нет в них никакой тайной силы», — пишет об идоложертвенных трапезах Климент Александрийский[108].
Поэтому, приобретая пищу для самого себя на рынке можно не интересоваться — идоложертвенная она или нет — «дабы опять не сделались они разборчивыми сверх должного, не стали бы отказываться от продаваемого на торгу из опасения, что это может быть идоложертвенное, [апостол] говорит: все, что продается, ешьте без исследования о продающих, без расспроса, не идоложертвеннное ли продается, как будто зазирает вам совесть, и вы хотите очистить ее. Или так: дабы не зазирала тебе совесть, ты не исследуй; ибо при разбирательстве можешь узнать, что предполагаемое тобою в покупке — идоложертвенное, и совесть твоя будет беспокоиться»[109]. «Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести» (1 Кор. 10,25).
С точки же зрения педагогической — прежде чем самому пользоваться этим своим знанием, надо подумать: не повредит ли это тому человеку, у которого такого знания еще нет, не понудит ли это и его прикоснуться к пище, которую он же сам еще считает нечистой, и не смутит ли это тем самым его совесть. «Совесть же разумею не свою, а другого: ибо для чего моей свободе быть судимой чужою совестью» (1 Кор. 10,29). Оттого апостольский собор, созванный для разрешения споров между христианами из иудеев и из язычников, по сути призвал обе стороны к уступкам: евреев он призвал не смущать неевреев требованием обрезания, а неевреев он призвал не смущать евреев вкушением идоложертвенного.
Теперь понятно, «в каком он (апостол) находился затруднении. Он хочет доказать два предмета — и то, что надо воздерживаться от такой трапезы, и то, что она не может вредить вкушающим от нее. Эти предметы не совсем согласуются между собою. Слыша, что идольские жертвы не причиняют вреда, коринфяне могли пользоваться ими как безразличными. А слыша запрещение прикасаться к ним, они могли подозревать, что эти вещи запрещены потому, что могут вредить. Потому, отвергнув понятие об идолах, первой причиной воздержания он поставляет соблазн братий»[110].
Апостол Павел, сказавши: «Идол в мире ничто» (1 Кор. 8, 4), тут же с сокрушением добавляет: «Но не у всех такое знание» (1 Кор, 8, 7). И если такой, немощный в вере, христианин станет подражать поступку христианина более совершенного, — то он поступит против веления своей собственной совести. «Поступая так, он оскорбит свою совесть и согрешит перед Богом; ибо против совести ни в каком случае не должно поступать»[111].
Итак — «не потому учу я воздерживаться от идоложертвенного, будто оно нечисто»[112], а ради снисхождения к слабостям других… По сути же — «не из чего спорить»[113].
Вот резюме этих апостольских мыслей преп. Ефремом Сириным: «А об идольских жертвах знаем, поелику все мы знание имеем. И хотя это знание надмевает тех, кои ходят туда (к идольским капищам) для еды, но любовь, которая щадит ближних своих, туда не позволяет ходить. Если же кто возмнит, что он что-либо знает, тoт еще не познал, как подобало бы ему знать. Нo кто любит помогать (ближним), тот познал. О ядении же идольских жертв знаем, что ничто есть идол в мире. Ибо хотя и есть предметы, коим воздается богопочтение, на небе или на земле, так как на небе солнце и луна называются богами, и другие также предметы на земле: но для нас один Бог Отец. Но не у всех есть знание о том предмете, о котором я сказал. Есть некоторые простецы между верующими, которые ходят для ядения в дом идола; поелику верующие видят, что священники и учители ходят туда, и по нетвердости своего ума считаю себя нечистыми, как скоро думают, что то, что мы вкушаем здесь, есть как бы идольская жертва. Смотрите же, говорит, и берегитесь, чтобы эта власть, которую вы имеете, или ядением всего или невоздержанием себя от вхождения в те места, как-либо не послужила соблазном для немощных. Но если кто из братьев нетверд умом своим и увидит тебя, имеющего знание, там возлежащим: то он, при ложном взгляде на жертву, увлеченный желанием к ядению идоложертвенного, — вот, погиб невинный, ради кого Христос умер. Итак, не вводите в грех братьев своих и не соблазняйте их, то есть не заставляйте их колебаться ради совести их немощной. Не считайте же это за нечто легкое, так как против Христа согрешаете, если не будете оберегать братьев своих. Подлинно, если из-за пищи, которая извергается в отхожие места, соблазняется брат мой, то не только воздерживаться буду от мяса, которое в несколько дней съедается в доме идола, но совсем не стану есть мяса вoвеки, дабы брата моего не соблазнить… Не то говорим, что идол есть что-либо; ибо я знаю, что то, что приносят в жертву язычники, они бесам приносят. Ради сего увещеваю вас избегать их, такъ как общение наше с бесами устраняет вас от общения с Господом нашим: ибо не можете чашу Господню пить и чашу бесовскую; и сесть за столом Господним и за столом бесовским. Или ревность хотите вызвать у Него этим? И хотя все можно ради свободы, но не все, что можно, бывает полезно ближним нашим. Не своей только пользы должны искать мы, но и ближних. Все, что продается на торгу, ешьте, только к жертвеннику бесовскому не приступайте. Ради cовести не распрашивайте о том, что находите на рынке, — совесть разумею не распрашиваемых, а распрашивающих. Если кто из неверующих зовет вас на обед, и вы желаете пойти, — то все, предлагаемое вам, ешьте по причине голода, ничего не расспрашивая ради совести, дабы не ослабеть ей. Если же кто скажет: это священная жертва — то не ешьте ради того, кто объявил. Ибо Господня земля с полнотою ея. И хотя здесь вам не даст есть, но в другом месте не воспрещает вам. Ради совести, будет ли слаб или окажется твердым. О совести же говорю не моей, но другого. Для чего свободе моей подвергаться суду чужой совести? То есть: если они соблазняются, то стану ли и я подобен им?»[114].
101
«Бог создал меня свободным и поставил выше всякого вреда; но язычник не умеет ни судить о моей философии, ни понимать щедродательности моего Владыки, а станет осуждать меня и скажет сам себе: учения христиан — басня; они удаляются идолов, избегают демонов, а от приносимого им не отказываются; велико их чревоугодие» (Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на Первое послание к Коринфянам. 25,1 // Творения св. Иоанна Златоуста. Т.10. Кн. 1, Спб., 1904, с. 245).
102
Жизнь и труды святого апостола Павла: Последовательный комментарий апостольских посланий, составленный по трудам епископа Феофана Затворника. СПб., 1912. С. 128—129.
103
свт. Феофан Затворник. Творения. Толкования посланий апостола Павла. Первое послание к коринфянам. М., 1998, с. 305.
104
Толкование преп. Ефрема Сирина: «Ибо уверен я и содержу твердо, что ни смерть, ни жизнь, ни другая тварь (т.е. порождение) или страдания, или Антихриста, не возможет нас отлучить от любви Христовой» (Преп. Ефрем Сирин. Толкование на Послание к Римлянам // Творения. Ч. 7. Сергиев Посад, 1900, с. 38)
105
Иннэнистские издания слишком торопливо утверждают, что жить надо по своей совести (а не по послушанию церковным канонам и властям): «по учению Св. Отцов совесть есть „глас Божий“ в человеке» (Введение // За Русь Святую. Информационный бюллетень по антиглобализационным проблемам. № 2. Спб., 2001, с. 8). Авва Дорофей, правда, предостерегает от такой поспешности: «Я не знаю другого падения монаху, кроме того, когда он верит своему сердцу» (авва Дорофей. Поучение пятое // Душеполезные поучения и послания. Троице-Сергиева Лавра, 1900, с. 75; «мы должны всею силою направлять себя к воле Божией и не верить своему сердцу» (Там же, с. 78); «будучи страстными, мы отнюдь не должны веровать своему сердцу, ибо кривое правило и прямое кривит» (Поучение 19. Там же, с. 188).
107
Там же, с. 446. То же у св. Иоанна Златоуста: Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на Первое послание к Коринфянам. 20,4 // Творения св. Иоанна Златоуста. Т. 10. Кн. 1, Спб., 1904, с. 194.
108
«Но я не хочу, говорит апостол, чтобы вы были в общении с бесами (1 Кор. 10,20): не может быть одной и той же и спасаемых пища, и гибнущих. Должно, следовательно, от участия в этих похоронных бражничаньях устраняться — не из страха, потому что нет в них никакой тайной силы ; но для охранения чистоты нашей совести, которая свята; из-за отвращения к демонам, которым те бражничанья посвящены, мы должны их гнушаться. И, кроме того, не должны мы принимать в них участия ради тех людей, которые по своему легкомыслию многое в дурную сторону перетолковывают, и совесть их, будучи немощна, оскверняется (1 Кор. 8,7). Пища не приближает нас к Богу (1 Кор. 8,8). Не то, что входит в уста, говорит Спаситель, оскверняет человека, но то, что выходит их уст, оскверняет человека (Мф. 15,11). Таким образом, употребление в пищу разного рода кушаний безразлично. Едим ли мы, говорит апостол, ничего не приобретаем, не едим ли, ничего не теряем (1 Кор, 8,8). Но непристойно в трапезе, демонам посвященной, принимать участие тем, которые удостаиваются питания Божественного» (Климент Александрийский. Педагог. М., 1996, с. 119).
110
Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на Первое послание к Коринфянам. 20,2 // Творения св. Иоанна Златоуста. Т. 10. Кн. 1, Спб., 1904, сс. 190-191.
113
свт. Феофан Затворник. Творения. Толкования посланий апостола Павла. Первое послание к коринфянам. М., 1998, с. 307.
114
Преп. Ефрем Сирин. Толкование на 1 Послание к Коринфянам // Творения. Ч. 7. Сергиев Посад, 1900, сс. 77-79 и 84-86.