Но все же это — поздняя и единичная святоотеческая ссылка на единичное выражение церковной молитвы.
И потому так странно, что ту церковную молитву, которая была принята ради того, чтобы избавить людей от страха, используют для того, чтобы этот страх насаждать. Я не вижу никакой логики, по которой из наличия молитвы об «очесах призора» можно заключить к тому, что православный христианин должен жить под страхом наведения на него «порчи». Ведь если молитва эта есть, и она прочитана в день духовного рождения человека — то после ее прочтения уже как-то и негоже опасаться того самого, от чего молитва просит избавить. Ибо такое опасение означало бы прежде всего неискренность молитвы и неверие в силу Божию, в готовность Божией любви защитить младенчика и его мать от злых сил. Как верно заметил оптинский старец Илларион, колдунов «боятся малодушные»[227].
Взрослый человек может сознательно встать на путь тех грехов, от которых вроде бы просит себя избавить. Господь может попустить человеку беды (об избавлении от которых он молится) — для его же, человека, вразумления или наказания. Но младенца-то не вразумишь и не накажешь, и грешить младенец не может. Так что малыша Церковь просто вверяет воле Божией, покрову благодати, и просит защитить его.
Вновь скажу: пока малыш находится в некрещеном, «языческом» состоянии, с ним могут случиться вещи, обычные в языческом мире. Но крещение есть та грань, за которой он обретает защиту.
И я убежден, что за этой гранью (если человек сам сознательно не обращается к язычеству) не может язычник-сосед повлиять на духовную жизнь и здоровье христианина. Через предмет, который сам принимающий его не считает идольским, языческим и магическим, — не может темная сила вселиться в христианина. На этот счет есть ясное обетование Спасителя: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения:… будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им» (Мк. 16 — 18). Да хоть весь ад упросит колдун воздействовать на нас через подсунутую нам иголочку[228] — «нет нам дороги унывать». Да хоть все ведьмы подлунного мира будут колдовать над подаренной нам бутылочкой с водой или над блинчиком, поставленным на панихидный столик, — для частицы Тела Христова, каковой является каждый крещеный христианин, нет в том ничего «смертоносного»[229].
Вновь скажу: пока малыш находится в некрещеном, «языческом» состоянии, с ним могут случиться вещи, обычные в языческом мире. Но крещение есть та грань, за которой он обретает защиту.
И я убежден, что за этой гранью (если человек сам сознательно не обращается к язычеству) не может язычник-сосед повлиять на духовную жизнь и здоровье христианина. Через предмет, который сам принимающий его не считает идольским, языческим и магическим, — не может темная сила вселиться в христианина. На этот счет есть ясное обетование Спасителя: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения:… будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им» (Мк. 16 — 18). Да хоть весь ад упросит колдун воздействовать на нас через подсунутую нам иголочку[230] — «нет нам дороги унывать». Да хоть все ведьмы подлунного мира будут колдовать над подаренной нам бутылочкой с водой или над блинчиком, поставленным на панихидный столик, — для частицы Тела Христова, каковой является каждый крещеный христианин, нет в том ничего «смертоносного».
Но почему-то эта радостная защищенность христианина умаляется сегодняшней церковной литературой и — особенно — околоцерковными пересудами. Они стали слишком много приписывать могуществу темных сил, умаляя силу Божию и Промысл Творца. Например, если в святоотеческой литературе под «печатью антихриста» понималось сознательно-вольное поклонение ему («Волею ли приходишь ко мне?» — «Да, волею!»)[231], то теперь стали модны разговоры о том, что эту печать можно принять как-то совсем незаметно, чуть ли не просто зайдя в магазин и купив пакет сока со штрих-кодом. И, не желая отречься от Христа, — ты вдруг его утратишь в результате какого-то постороннего прикосновения к тебе или к твоей пище…[232]
Архим. Иоанн (Крестьянкин), отвечая на беспокойство в связи с навязыванием людям налоговых номеров, напомнил азы христианской веры: «запомни и уясни для себя волю Божию: „Сыне, даждь Ми твое сердце« — не паспорт, не пенсионное удостоверение, не налоговую карточку, но сердце. Вот зачем следить-то надо неусыпно и со всем тщанием— кому мы в жизни служим, чем живем… Наше сопротивление грядущему страху одно единственное — наша вера в Бога, наша жизнь по вере. А все те смущения, смятения и неразбериха для того так властно и входят в жизнь и потому входят, что нет живой веры, нет доверия Богу. И все это вражье вытесняет спокойствие духа и благонадежие. Живи же спокойно, молись Богу и доверяй Ему. Господь ли не знает, как сохранить своих чад от годины лютой, лишь бы сердца наши были верны Ему. Кто и как будет отвечать перед Богом? Судится Богом человеческое произволение“[233].
О том же сказано в Заявлении Синода Русской Православной Церкви от 7 марта 2000 года: «мы хотим ясно заявить: не следует бояться внешних символов и знаков, ведь никакое наваждение врага душ человеческих не способно превозмочь благодати Божией, изобилующей во Святой Церкви. Ничто и никто не может поколебать веры человека, если он воистину пребывает со Христом и прибегает к Таинствам церковным. Святой апостол Петр пишет: „Кто сделает вам зло, если вы будете ревнителями доброго? Но если и страдаете за правду, то вы блаженны; а страха их не бойтесь и не смущайтесь. Господа Бога святите в сердцах ваших; будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением“ (1 Пет. 3. 13-15) Вопреки традиции иногда утверждают, что технологическое действие якобы может само по себе произвести переворот в сокровенных глубинах человеческой души, приводя ее к забвению Христа. Такое суеверие расходится с православным толкованием Откровения святого Иоанна Богослова, согласно которому „печать зверя“ ставится на тех, кто сознательно уверует в него „единственно ради ложных его чудес“ (святитель Иоанн Златоуст). Никакой внешний знак не нарушает духовного здоровья человека, если не становится следствием сознательной измены Христу и поругания веры».
Но в нынешнем магическом материализме не отношение человека к скверне рождает грех, а сам «заговоренный» предмет оказывается и скверной, и излучателем, радиирующим грех вокруг себя и чуть ли не навязывающим его всем проходящим. Но нет в Писании призывов: «Бойтесь идолов!» Есть призывы: «Бойтесь поклоняться идолам!» Бойтесь раскрывать свое сознание языческим практикам и падшим духам.
В модном магическом материализме не отношение человека к скверне рождает грех, а сам «заговоренный» предмет оказывается и скверной, и излучателем, радиирующим грех вокруг себя и чуть ли не навязывающим его всем проходящим. Но нет в Писании призывов: «Бойтесь идолов!» Есть призывы: «Бойтесь поклоняться идолам!» Бойтесь раскрывать свое сознание языческим практикам и падшим духам.
У отцов есть ясный совет: бояться христианину нужно лишь двух вещей — Бога и греха[234]. Но в современных апокрифах открывается еще один источник страха: «В этой жизни бойтесь колдунов и колдовства»[235]. «Приносили и заведомо испорченные колдунами наговоренные продукты. Случалось, съешь что-нибудь из принесенного без матушкиного благословения и не знаешь, куда после этого деваться от боли — в животе так и крутит! Но стоило лишь испить матушкиной водицы и растереться ее маслицем, как все сразу проходило. Поэтому она и старалась предупредить: „Истопи молочко, что принесла эта женщина. Если оно не порчено, то крови не будет, а если порчено, внизу будет кровь“»[236]. «О чем же рассказывает Царица Небесная схимонахине Макарии? Когда-то Она ее наставляет: „Кто тебя не слушает, ты с тем не разговаривай. Тебе, матушка, нельзя „темных“ людей брать в дом, они на тебя темноту наведут“»[237]. «„Портят того, — говорила схимонахиня, — кто им мешает. Вот я мешаю колдунам, они меня и портят. Я век буду страдать. Я же на кресте, у Господа Бога крест такой никто не несет“»[238].
228
«Эти два молоканца смеялись, что их дело совершилось. После этого в вашей семье началась смута. Они положили вам под порог спичечную коробку с иголками» (Ильинская А. Тайна старца Феодосия. Сказание о житии и чудесах «иерусалимского батюшки» — преподобного Феодосия Кавказского. — М., Паломник, 1997, с. 49).
229
Падшим духам не могут быть под силу чудеса, творимые Богом в Церкви. Только Божие Слово смогло стать плотью. Только Божий Дух может переступать грань между духом и материей и исполнять Собою богозданную тварь. У бесов нет такой власти над Богосозданным веществом. И потому Божие всесилие не надо приписывать демонам. О православном понимании чудесной и чудотворной связи Богосозданной материи и ее благодатной освященности Творцом см. в статье «Православие и протестантизм: спор о матери и энергии» в моей книге «Наследие Христа» (М., 1997).
230
«Эти два молоканца смеялись, что их дело совершилось. После этого в вашей семье началась смута. Они положили вам под порог спичечную коробку с иголками» (Ильинская А. Тайна старца Феодосия. Сказание о житии и чудесах «иерусалимского батюшки» — преподобного Феодосия Кавказского. — М., Паломник, 1997, с. 49).
231
«Печать же его на челе и на правой руке, вероятно, имеет написание „отрекаюсь“. Таково будет надписание и печать во времена этого ненавистника добра — та печать, которая будет гласит: „Отрекаюсь от Творца неба и земли; отрекаюсь от крещения; отрекаюсь от служения моего Богу и присоединяюсь к тебе и в тебя верую“ (Свт. Ипполит Римский. Слово о кончине мира и об антихристе и о втором пришествии Господа нашего Иисуса Христа, 28 и 29 // Творения. — Троице-Сергиева Лавра, 1997, ч. 2, с. 75).
232
«Если печать будет даваться с понуждением к открытому и явному отречению от Христа, тогда многие не примут ее. Если же открыто и явно не будут принуждаемы отречься от своей веры, тогда весь мир легко примет ее» (Коснулся ли вас номер? // Голос совести. Март 1994. Приложение к газете «Донской казак». Ответственный за выпуск настоятель Свято-Никольского храма станицы Еланской отец Валерий). Это перепечатка из греческой раскольнической газетки «Ортодоксос типос» от 13 июня 1986 г. Но если я не собираюсь отрекаться от Христа, и меня к этому не провоцируют, то какое же религиозное значение имеет обычная процедура покупки?
234
«А страшного для нас ничего нет, кроме одного — убояться чего-либо паче Бога» (Свт. Григорий Богослов. Творения. — Троице-Сергиева лавра, 1994, т. 1, с. 248). «Подчинять страху душу, которая соделалась выше всего этого, свойственно нечистым правилам», — говорил свт. Иоанн Златоуст при истолковании призыва ап. Павла «отвращаться от бабьих басен» (Беседы на Первое послание к Тимофею, 12, 2).