Все эти ответы более удовлетворяют разум мой, чем всё, что в этом направлении предлагает мне человеческая философия, окрыляют мою свободную мысль, а не насилуют её, ни в чём не входят в коллизию с законными требованиями разума моего.
И в этой части своей вера не может быть признана вами опасной для свободы разума и благоденствия человечества. Напротив, давая твёрдое основание для определения добра и зла, для уверенности в могуществе добра и несомненности конечного торжества его, она оразумливает и жизнь, и смерть, даёт ключ к уразумению временного, кажущегося торжества зла в мире земном, даёт разумное основание не впадать в отчаяние, терпеливо переносить скорби и страдания жизни, сознавать разумный смысл самоограничений и самопожертвования на пути верности любви, миру и добру
Заметим возвышающее, облагораживающее значение для человека разумной основы веры в вечное, непреходящее, мировое значение добра и конечное торжество его. Без этой веры во что превращается терпение? В малодушную, бессрочную уживчивость со злом. Во что обращается самая любовь к жизни? В неразумное грубо-эгоистичное пристрастие к самому процессу жизни, пока она – радость и несмотря на все ужасы горя и страданий тех, очень многих, для которых она не есть радость или перестала быть ею. Во что обращается самая любовь к человечеству без разумного основания верить в его способность достигнуть идеала святости, мудрости и красоты? В проституцию покладистой уживчивости со всяким злом, со всяким безумием и безобразием!
Знаю, что люди, воображающие себя неверующими, твёрдо верят в конечное торжество добра, в его царство, силу и славу его, в то же время отрицая букву бытия Божия. Они верят в торжество добра, несмотря на своё неверие, отрицая букву, на самом деле верят в животворящий дух Бога Живого, верят в царство, силу и славу добра – верят в царство, силу и славу Бога Живого. Для меня они – верующие, более верующие, чем те, которые, веруя в букву Бытия Божия, не верят в царство, силу и славу добра, отрицая тем животворящий дух веры своей. Разумное основание верить в торжество добра даёт, однако, только вера и в животворящий дух, и в самую букву бытия Бога Живого – Всемогущего Добра, от Которого всё произошло, к Которому всё добровольно и сознательно должно вернуться.
За одно это все друзья человечества должны высоко ценить веру, желать торжества её и оказывать нравственную поддержку разумным и честным подвижникам её.
Научая нас понимать, что этот земной мир – только временное отлучение от вечного царства добра, «долина плача и печали», скорбного опыта жизни на свободе от Бога и что смерть для тех, кто, наученный этим скорбным опытом, стал алчущим и жаждущим Божьей правды устойчивой любви, мудрости и святости, не есть конец и уничтожение, а, напротив, является началом лучшей жизни, вера научает нас понимать, что мы и здесь, в жизни земной, не пылинка, затерянная в громаде мироздания, обречённая на беспомощность неравной борьбы с неразумными стихиями. Любовь Творца и здесь не покидает нас. Во всякое время Он слышит призыв наш, видит сокровенные мысли и чувства наши. Во всякое время Господь готов дать нам благодатные силы любви и разумения, как только может это сделать без насилия над нами. Он Единый Источник благодатных сил – Источник неистощимый. Он щедро даёт благодать алчущим и жаждущим благодати, и даже тем, кто отрицает букву бытия Его. Тех, кто алчет и жаждет быть достоянием Его, Он делает избранниками Своими, через них призывая всех вернуться к общению любви с Ним, через них осуществляя правду воли, правду любви Своей на земле, «яко на небеси». Таким образом водворяется царство Божие внутри человека и вскисает закваска Церкви Его на земле.
Во всякое время Творец может вмешаться в дела земли, по Своему усмотрению, как опытный механик, создав машину, во всякое время остаётся хозяином её, может пустить её в ход, может и приостановить её действие. Верующие называют это чудесами, неверующие отрицают самую возможность этих явлений, самое допущение возможности их считают насилием над разумом.