Он остановился улыбнуться миссис Гаммидж у дверей. Поблагодарил ее за бесполезный телефонный звонок. Она улыбнулась ему в ответ и кивнула. Пиккетт стоял молча, держал в руках шапку. Ему определенно стоило подравнять усы.
— А я иду к Наоми, — сказала миссис Гаммидж. — Отнесу ей чай.
Эндрю подмигнул ей.
— Спасибо, миссис Гаммидж. Я бы предложил чай с ромашкой — хорошо успокаивает. Избегайте всего, что содержит кофеин. Я бы и сам ей отнес, только вот этот парнишка на совке просит поскорее выкинуть его в мусорный бачок и плотно закрыть, а то всем придется покинуть этот дом. А потом я пойду порыбачить. Вы ведь знакомы с мистером Пиккеттом?
Миссис Гаммидж кивнула, продолжая улыбаться со сжатыми зубами.
— Да, конечно, знакомы, — сказал Эндрю. — Тогда прощаюсь. Если позвонят из Отдела по дератизации, скажите им, что дохлый опоссум лежит в бачке за гаражом. Обычно такими делами занимаются приюты для животных, но я захотел, чтобы этим занялись дератизаторы. У них есть инструменты для проверки трупа на чумных вшей.
Миссис Гаммидж моргнула. Эндрю кивнул ей и вышел. Опоссума он выкинул в пустой бачок, запер крышку на защелку. Потом прислонил совок к стене гаража. Пиккетт вошел следом в прохладную полутьму гаража, дождался у двери, когда Эндрю включит свет.
— Она самая улыбчивая из женщин, каких я видел, — сказал Пиккетт, надев шапку. — Я бы решил, что она восковая статуя, если бы не знал иного. Или автомат. Я не доверяю таким лицам. Их невозможно прочесть.
Эндрю кивнул, он возился с полным каких-то гранул пакетом на верстаке. На пакете черным фломастером было нацарапано что-то нечитаемое — химическое название.
— У нее весь словарь — штук сорок дежурных фраз, в большинстве из них упоминаются «скрэббл» и чай, а еще смена простыней у бедняжки Наоми. Это все в ней запрограммировано. А как по мне, то я считаю, что за всем этим кроится какой-то темный мотив.
Пиккетт смотрел, как Эндрю раскрывает пакет, а потом закрывает его. Судя по его виду, чувствовал он себя не в своей тарелке.
— Забыл: оно как называется — хлоро-что?
— Хлорофацинон[32], — сказал Эндрю. — Нет, я его еще не замешал. Влажную кукурузную муку смять в лепешки. — Он положил полиэтиленовый пакет на верстак, словно его содержимое показалось Эндрю отвратительным на вкус. — Я думал разложить тут вокруг лепешки, словно я травлю опоссумов. Тогда Розе придется относиться ко всему этому делу серьезнее.
— Это конечно, — сказал Пиккетт. — А что если ты и в самом деле отравишь кого-нибудь… скажем, опоссума? Или кота, не дай бог. Ты уже после этого никогда не отмоешься.
Эндрю посмотрел на муку в пакете.
— Я бы возненавидел себя, если бы отравил кого-нибудь. Я планировал это как уловку, хитрость для отвода глаз. И все только потому, что похищение котов не удалось. Я уверен, что Роза меня раскусила. Поэтому мне нужно было идти дальше этим же путем, чтобы она начала сомневаться. Чтобы поняла, что эта история с опоссумами — дело серьезное.
— Ты это серьезно говоришь — про историю с опоссумами? Мой тебе совет — оставь ты это занятие. Брось и забудь. Ведь тут поблизости ни одного опоссума нет. Ты об этом забудешь — и все забудут.
Эндрю тяжело вздохнул.
— Вообще-то они есть. Мне кажется, один из них живет под домом. Оттуда мне и пришла в голову эта мысль.
— Ну так действуй! Укажи на него Розе. Вот тебе свидетельство прямо у тебя под носом.
— Я не могу раскрыть, что на самом деле опоссум всего один, пусть он и живет под нашим домом. Она захочет его изгнать оттуда.
Пиккетт в упор посмотрел на Эндрю, словно пытаясь придать какой-то смысл бессмыслице.
— Значит, ты хочешь сказать, что, кроме яда, дохлого опоссума в комнате Наоми и твоих страхов быть застуканным на крыше посреди ночи, на самом деле тебе нужно только защитить того опоссума, который живет у вас под домом?
Эндрю пожал плечами, потом едва заметно кивнул.
— Они такие смешные ребятки, а какой у них нос и все остальное.
— Тогда я ничем не могу тебе помочь, — сказал Пиккетт. — У тебя не приоритеты, а винегрет какой-то.
— Я не выношу разговоров о «приоритетах». У меня от них голова болит. — Эндрю взял пакет с ядом. Ему вдруг показалось, что в пакете прячется змея, свернулась там кольцами и лежит. Или паучье гнездо. — Я должен выкинуть это в мусорный бачок. Немедленно, пока у меня мысли не сбились. Только не говори Шато, ладно? Не хочу, чтобы он знал, что я выпросил у него пять фунтов для отравления несуществующих крыс.