Хотя формирование науки о раннехристианских древностях в России проходило на основе знакомства с трудами римской школы и ее европейских ответвлений, с самого начала сказывалось и трезвое отношение к методам коллег, и широта взгляда, присущая лучшим русским ученым конца XIX в. Попытка переноса достижений де Росси на русскую почву, предпринятая А. С. Уваровым в его известном, но поздно и не полностью опубликованном труде «Христианская символика», ничем не напоминала «ученическую работу», но строилась как развитие и критика основы, заложенной великим итальянским ученым. Уже в 80-х п Н. В. Покровский благожелательно, но трезво критиковал обобщающие труды по христианским древностям, подготовленные аббатом Мартиньи во Франции и группой под руководством Ф. К. Крауса в Германии, отмечая неполноту их подхода к материалу, при котором оставались в стороне древности восточного христианства. (Покровский, 1886).
Оставим на время катакомбы в тот момент, когда складывавшийся веками, начиная с работ Барония и Бозио, метод нашел высшее выражение и был блестяще сформулирован и применен де Росси, основателем и главой целого историко-археологического направления, получившего название «римской школы». Под его влиянием исследование церковных древностей находилось в течение почти ста лет, а многие традиции и ответвления этой школы, многие ее начинания жизнеспособны и сейчас (см. гл. IV-1). На ее методических основах базировались исследования далеко за пределами Рима и вообще Италии. В их выработке, а главное — в практическом применении и распространении — особая роль принадлежит второй, французской ветви «католической археологии».
«Французская колониальная археология»
Французская школа прошла собственный, весьма отличный от «римской», путь развития. Здесь с самого начала интересы к национальным (то есть средневековым) и ранним христианским (галло-римским) древностям тесно переплетались. (Ранний этап французской школы: гл. VII-1). Мы же обратимся к тому времени, когда, заняв прочное место в «христианской археологии», она занялась исследованиями во вновь завоеванном «домене».
Северная Африка
К середине XIX в. в зону активного исследования Христианских древностей была включена новая территория — Французская Северная Африка. Сегодня память о французском колониальном движении уже порядком стерлась и тема эта со времени предоставления независимости Алжиру в 1960-х гг. более не выглядит актуальной. Од-шисо в XIX в. продвижение французов в Египте, Алжире и Марокко было на устах у всей Европы. С ним связывали самые разнообразные ожидания, вплоть до создания новой Римской империи и распространения католического влияния на весь «черный континент». Важную роль в этом продвижении играли ученые, особенно географы, этнографы, спе-щиаписты по античным и раннехристианским древностям.
< Первый сильный импульс к изучению древнего мира Африки дал поход Наполеона 1798–1799 гг. Войска, высадившиеся в Египте и прошедшие вверх по течению Нила, а затем по территории Сирии, имели не Только военную задачу: в известной степени это была и научная экспедиция, открывшая новый путь к землям древнейшего христианства. Христианская цивилизация Европы тем самым обнаружила намерение врнуть утраченное много столетий назад влияние в Северной Африке и Южном Средиземноморье. Но ученые из армии Наполеона, успев сде-*ЮЬ неожиданно много для развития исследований древнего Востока, выли ограничены кратким сроком военной кампании. Начатое на рубеже ХКв. продолжили через треть века сотрудники нового экспедиционного корпуса, которому суждено было остаться в Африке более чем на столетие.
В 1830 г. французы высадились в Алжире. Во главе их войск стоял бывший начальник штаба Наполеона маршал Сульт, живо интересовавшийся христианским прошлым Северной Африки и мечтавший о восстановлении христианства на фундаменте, заложенном здесь более полутора тысяч лет назад.21 Работы французских ученых на Востоке имели с самого начала некоторый привкус милитаризма и «католического фундаментализма». Франция двигалась в сторону Африки веками, начиная с эпохи крестоносцев и Людовика IX. Наука идейно укрепляла это движение книгами, подобными трехтомной «Христианской Африке» Антонио Морселли (1817 г.), где восстанавливалась история африканских епископатов. Военные выказывали взаимный интерес. Следуя наполеоновскому опыту, формировались специальные органы изучения древностей (после занятия Константины был издан указ об образовании в составе экспедиционного корпуса комиссии, ответственной за «собирание рукописей, надписей, объектов искусства и древностей, которые могут представлять интерес для наук и искусств на территории, занятой армией»). С войсками в 1833 г. в качестве секретаря одного из генералов прибыл и будущий основатель местных исторических обществ Адриан Бербрюг-гер (1801–1869), не занимавшийся христианской археологией специально, но за 35 лет исследовавший самые разнообразные древности — от неолита до византийской эпохи.