Выбрать главу

«Но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим.» (Мф. 15:9)

Два ребёнка: Ложь и Неправда

Некий юноша решил жить воздержанной жизнью. Однажды, стесняясь открыто говорить о своих принципах, он попал в смешную ситуацию. На вопрос, женат ли он, молодой человек, предполагая, что на этом расспросы закончатся, поддался соблазну немножко солгать:

— Да, женат.

— А как зовут вашу жену? — спросили снова.

Юноше опять пришлось выкручиваться.

— А дети у вас есть? — последовал ещё один вопрос.

И так как юноша уже начал лгать, то никак не мог остановиться.

— Есть.

— А сколько?

Молодой человек почувствовал, что окончательно запутался. «Чем дальше в лес, тем больше дров», — вспомнилась ему поговорка.

— Ну двое, — нерешительно ответил он.

— А как их зовут?

Вопросам собеседников, казалось, не будет конца.

Юноша не выдержал и ответил:

— Одного ребёнка зовут Ложь, а другого — Неправда. Не женат я, не женат!

«Кто говорит: „я познал Его“, но заповедей Его не соблюдает, тот лжец, и нет в нём истины» (1Ин.2:4).

Два слепых

Один слепой зашёл для оформления документов в полицейский участок. Его принял старший полицейский: огромный плотный человек с высоким тонким голосом.

Другой слепой был на приёме у врача, который обладал грубым громким голосом, но сам был небольшого роста и хрупкого телосложения.

Потом эти двое слепых встретились и разговорились.

— Как в полицию берут таких коротышек? — удивлялся первый слепой. — Я слышал, что в полиции служат высокие и сильные люди.

— А меня сегодня принял один доктор, — ответил второй слепец. — Такой огромный детина с грубым голосом. Как он может быть врачом?

«Может ли слепой водить слепого? не оба ли упадут в яму?» (Лк. 6:39)

Два царских сына

У царя было два сына: старший и младший. У них были разные характеры, но царь любил их обоих.

Со временем старший сын увлёкся охотой, а младший пристрастился к азартным играм. Их увлечения скоро переросли в страсть. Старший сын перестал заботиться о возложенных на него царём обязанностях по управлению государством, а младший проигрывал деньги отца.

Царь разгневался и приказал министрам не позволять старшему сыну выезжать на охоту, а младшему — не давать денег на игру. Старший сын сильно обиделся на отца и перестал с ним разговаривать. Младший же раскаялся и, стыдясь за своё поведение, как только видел отца, падал перед ним на колени и повторял: «Отец, прости меня!».

Тронутый его раскаянием, царь снова приблизил младшего сына к себе, взяв с него обещание впредь не предаваться дурным увлечениям. А старшего сына, продолжавшего гордо молчать и затаившего на царя сильную обиду, отослал послом в другую страну, сказав: «Не таящего обиды — и я не обижу. А хранящий обиду — хранит и своё наказание».

«Пишу вам, отроки, потому что вы познали Отца. Я написал вам, отцы, потому что вы познали Безначального» (1Ин. 2:13–14).

Две очереди

Умер один человек и отправился на Небо. Он прожил долгую жизнь и теперь стоял у врат Небес.

Подойдя к вратам, он заметил, что на Небо ведут две очереди. В одной из них стояло трое человек, а вторая растянулась на много километров. Человек не знал, в какую очередь ему становиться и обратился к апостолу Петру с вопросом:

— Я вижу тут две очереди, одну короткую и одну очень длинную, и не знаю, куда мне встать. Отчего одни люди стоят в короткой, а другие в длинной?

И Святой Пётр ответил:

— Вот эта очередь из трёх человек хотела бы ощутить Небо, и они ожидают своей очереди.

— А длинная очередь за чем?

— О! Тут стоят те, кто хотел бы узнать всё про Небо. Они хотят сначала всё выведать о нём.

Две сохи

В кузнице отремонтировали две сохи. Они выглядели одинаково. Одна из них осталась стоять в углу сарая. Её жизнь была легче, чем жизнь другой сохи, которую крестьянин на следующее утро погрузил на телегу и привёз на поле. Там она стала красивой и блестящей. Когда обе сохи вновь встретились в сарае, они с удивлением посмотрели друг на друга. Соха, которую не употребляли в дело, была покрыта ржавчиной. С завистью она смотрела на блестящую подругу:

— Скажи, как ты стала такой красивой? Ведь мне так хорошо было в тишине сарая стоять в своём углу.

— Это безделье тебя изувечило, а я стала красивой от труда.