Рассерженная до крайности, она схватила его за рубаху и потащила с кровати. Однако Браун мягко отстранил ее:
— Оставьте мальчика в покое. Я сам разберусь с ним, а вы приготовьте ему завтрак.
Экономка недовольно посмотрела на господина, но, видя его решительность, молча пошла на кухню.
Оставшись наедине с мальчиком, Браун пододвинул стул к кровати, сел и, пристально глядя ему в глаза, сказал:
— Ну, парень, рассказывай, как ты сюда попал?
— Через окно! — хитро прищурился он и непринужденно заложил руки за голову. Браун улыбнулся.
— Это я и сам вижу! Но зачем тебе нужно было лезть в окно?
Мальчик запустил грязную пятерню в густые свалявшиеся волосы и отвел глаза в сторону.
— Мне сначала нужно подумать...
— Думай сколько хочешь, но говори только правду. Если ты решил обманывать, лучше ничего не рассказывай.
Мальчик долго молчал.
— Хорошо,— наконец согласился он.— А если я расскажу правду, вы не сдадите меня в полицию?
— Нет,— решительно заверил Браун.— Этого я никогда не сделаю.
Мальчуган испытующе посмотрел на старика, как бы убеждаясь, можно ли ему довериться. Закинув ногу на ногу, он глубоко вздохнул и серьезно сказал:
— Если вы не сдадите меня в полицию, я расскажу вам все. Меня зовут Матфей Давидс. У меня нет дома, и живу я где придется с такими же бездомными мальчишками. Едим мы тоже что придется.
При воспоминании о пище, глаза у мальчика заблестели, он судорожно глотнул слюну.
— Мы слышали, что вы живете одни, притом зажиточно, и решили вас обокрасть. Наш шеф вынул стекло и приказал мне влезть в дом, чтобы открыть входную дверь. Когда я понял, что комната заперта, хотел взять приспособление, чтобы открыть замок, и вдруг услышал сигнал об опасности. Я притаился. Прошло много времени, а отбоя не было. Я устал ждать, но выпрыгнуть в окно не решался, боялся полиции. Потом я прилег на кровать и незаметно уснул. Разбудил меня крик вашей служанки. Вот и все! — закончил Матфей и почесал затылок.
— Что же мне с тобой делать? — задумчиво произнес Браун.
— Вы обещали не связываться с полицией! — привстал мальчишка.
— Я не об этом. Полиция тут ни при чем,— успокоил его Браун.— Конечно, если ты мне не доверяешь и чувствуешь себя на улице безопаснее, я тебя не держу.
— Вы дадите мне поесть? — без стеснения спросил он.— Я голодный как волк.
— Обязательно. Ты наешься досыта. Пойди умойся и причешись как следует, а потом приходи завтракать, мы еще поговорим.
Допивая кофе, Браун сосредоточенно думал, как быть с мальчиком. Матфей смело вошел в столовую и сел на свободный стул.
— Ешь сколько хочешь,— пододвинул старик тарелку с бутербродами и налил чашку кофе. Матфей тут же принялся за еду.
— Не спеши, торопиться некуда,— добродушно подметил Браун.— Если захочешь еще — скажешь.
Вскоре тарелка опустела. Матфей откинулся на спинку стула. Браун посмотрел на повеселевшего подростка и с состраданием подумал: «Он еще совсем ребенок!».
Во дворе, громко хлопая крыльями, закукарекал петух.
— Это ваши куры? — выглянул Матфей в окно.
—Да.
— Какие красивые! А голуби тоже ваши? — кивнул он на крышу сарая.
— Мои. Они знают, что утром их будут кормить и уже ждут. Если хочешь, покорми! — предложил Браун.— Возьми вот эту коробку с зерном и позови их: «Гуль, гуль, гуль!»
Матфей выскочил во двор. Услышав знакомые звуки, птицы с шумом слетелись к нему и застучали клювом, подбирая разбросанный корм. Некоторые доверчиво садились на плечи и прямо из рук клевали зерно.
Когда коробка опустела, Матфей медленно вошел в дом. Увидев в его глазах слезы, Исаак Браун сильно удивился:
— Матфей, что с тобой?
Мальчик вздрогнул. До сих пор его никто не звал по имени. В шайке пользовались только кличкой.
— Если бы вы знали, кто я, то никогда бы ничего не доверили мне,— сдерживая слезы, признался он.— Вы про меня ничего не знаете...— Матфей немного помолчал и, как бы отвечая на немой вопрос старика, откровенно продолжил: — Я не помню своих родителей, потому что попал в воровскую шайку с пеленок, если можно так сказать... Кто мне поверит, что я хочу измениться?!
— Я,— твердо сказал Браун.— Я верю тебе. Мальчик глубоко вздохнул.
— Со мной никогда еще так не разговаривали,— доверчиво прильнул он к старику, потом вдруг резко отпрянул и беспокойно заглянул ему в глаза: — Вы не смеетесь надо мной?
— Я говорю вполне искренне. Понимаю, что тебе трудно поверить моим словам. Но я знаю Того, Кто исправляет плохих людей и делает совершенно другими. Он зовет к Себе всех, кто хочет изменить свою жизнь, и обещает успокоить и помочь. Это — Иисус Христос. Я тебе расскажу о Нем. А сейчас сбегай в лавку и купи масла! Вот тебе деньги.