На сердце у меня было неспокойно. В памяти один за другим всплывали маленькие и большие проступки, непослушание, хитрость, обман. Было стыдно и горько, хотелось жить по-другому, но как?
«Только Бог может изменить сердце человека!» — вспомнились слова мамы. Не видя другого выхода, я склонилась на колени и стала молиться:
— Иисус, прости меня за то, что я так часто злилась на няню, обманывала, хотела, чтобы все любили только меня, отдавали мне лучшее, хвалили меня. Прости, Иисус, за то, что и сегодня из-за меня пострадал Альберт. Иисус, измени мое сердце и помоги мне быть послушной и доброй. Господи, прошу Тебя, исцели Альберта и сохрани его, чтобы он не умер!..
Я и прежде каждый день молилась с родителями и часто просила прощения, но никогда еще мне не было так легко, как сегодня. Наряду с переживаниями за Альберта, в моем сердце поселилась радость, что Иисус простил меня и теперь моя жизнь изменится.
Утром я на цыпочках подошла к Альберту, с минуту посмотрела на него и, не заметив никаких изменений к лучшему, присела возле мамы.
— Ты выспалась? — спросила она устало. Я кивнула и тут же шепотом рассказала о своем покаянии и желании измениться. По печальному липу мамы скользнула радостная улыбка.
— Пусть Господь утвердит тебя в этом, доченька,— обняла она меня.
Недели через две Альберту стало лучше. После школы я охотно проводила время у постели брата. О, теперь я готова была на все, только бы он выздоровел!
Альберт любил слушать, и я с удовольствием стала читать ему детские книги, рассказывать истории из Библии.
Весной врач разрешил перевезти Альберта на коляске в другую комнату. Для меня это было настоящим праздником. Я убедилась, что Бог слышит наши молитвы.
Как-то Альберт попросил:
— Эльза, дай мне, пожалуйста, карандаши, я хочу нарисовать наш дом и сад.
Я поняла, что он просит цветные карандаши, которые совсем недавно подарила мне тетя Берта. Это был богатый набор, мне он очень нравился, и я берегла его.
Альберт выжидающе смотрел на меня, а я торговалась сама с собой: дать или не дать. «Он еще не умеет хорошо рисовать и неаккуратен, только сломает карандаши и все,— не соглашалась я.— Нет, не дам, это же мои! Вот вырастет, тогда ему тоже подарят...» Но тут мне пришла другая мысль: «Дай, если он и сломает какой карандаш, папа заточит. Это ведь твой братик, и если ты его любишь, то покажи это на деле...»
Я кинулась к письменному столу, достала большую яркую коробку и подала Альберту.
— Только аккуратно рисуй, постарайся не сломать, хорошо?
Альберт счастливо кивнул и, затаив дыхание, принялся рисовать.
В конце учебного года Агнесса пригласила меня поехать с их семьей в лес. Мне очень хотелось побыть на природе, насобирать цветов. Но как сказать об этом Альберту? Ведь ему тоже хочется побегать по улице, поиграть с ребятами, подышать свежим воздухом. Врач сказал, что ходить Альберт сможет только через месяц. И я решила остаться дома.
— Эльза, ты возьмешь мяч? — спросила Агнесса накануне поездки.
— Нет. Я не поеду с вами.
— Почему?
— Альберту будет скучно одному, и я не хочу оставлять его.
— Ах, я совсем забыла, Эльза! Я на твоем месте тоже осталась бы дома...
Ворон
В маленькой деревушке, недалеко от польской столицы, жила бедная многодетная семья. Добри, отцу семейства, приходилось много работать в поле, чтобы на столе всегда была пища. Каждую зиму, как только выпадал первый снег, к ним прилетал необычный гость. Его любили и взрослые, и дети. Одевался он в черную одежду и ходил вприпрыжку. У него был длинный нос, умные глаза и грубый, резкий голос. Стучался он всегда не в дверь, а в окно и терпеливо ждал, чтобы его впустили именно в распахнутое окно. Это был старый ворон.
Лет десять назад Добри подобрал под деревом крохотного вороненка, выпавшего из гнезда. Он вырастил птенца и приручил его. Но вольную птицу тянуло на свободу, да Добри и сам понимал, что ворону нужен простор. Поэтому он отпустил своего подопечного на волю.
Дети каждое лето вспоминали своего черного друга: жив ли он, прилетит ли еще к ним, будет ли по-прежнему драться с кошкой? Но с первыми заморозками ворон настойчиво стучал в окно своим длинным клювом, и дети охотно пускали его в свое жилище. Наступившее лето не обещало хорошего урожая. Сильный град побил всходы пшеницы, и Добри пришлось занять муку у кредитора. Он рассчитывал вернуть долг с будущего урожая, но, к сожалению, и следующий год выдался неурожайным.
Добри и его жена не знали, что делать. Вся надежда была только на всемогущего Бога.
Добри хотел уже продать часть поля, чтобы уплатить долг. Однако кредитор отказался ждать и потребовал срочно возвратить деньги или муку.