Темный аспект «осененности» облаком Яхве в канонических текстах не находит своего развития. Тем не менее, Чарльз Гуинеберт пишет:
Древние иудеи и язычники соперничали между собой в пересказах, где подвергали сомнению честь Девы Марии, которая фигурировала в их рассказах как женщина, имевшая любовника, а иногда - и как профессиональная проститутка... Даже сами самаритяне присоединились к оскорбительному для Девы Марии хору. В одной своей книге... [Иисус описан так], что в интерпретации Клермон-Жаннена, да еще в переводе на выразительный арабский язык, он называется «сыном куртизанки».
Ориген пишет об истории матери Иисуса, известной ему от Цельса, в которой утверждается, что «когда об ее беременности стало известно мужу, плотнику, он выгнал ее из дому к тому, с кем она согрешила, дабы она почувствовала себя виноватой из-за совершенной ею измены, и... она родила ребенка одному из солдат по имени Пантера».
Содержание этих легенд помогает нам посмотреть на событие Благовещения через призму человеческого переживания. Темная сторона Благовещения заключается в незаконной беременности: в те времена измена супругу могла караться смертью. На очень немногих из многочисленных иллюстраций Благовещения видно, что темный аспект события «осенен Всевышним». Были некоторые художники, которые совершенно непреднамеренно помещали эту картину рядом с другой, на которой изображали изгнание Адама и Евы из Эдема. Эти картины появились, потому что полное подчинение Марии воле Господа резко отличалось от неподчинения Его воле Евы. На картине Благовещение Джиованни ди Паоло темнокрылое божество одновременно парит над двумя событиями: изгнанием из сада Эдема и Благовещением.
Апостол Павел устанавливает связь между Христом и Адамом, когда говорит: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут» (1 Кор. 15:22). Точно так же, вследствие резкого противопоставления, устанавливается связь между Марией и Евой. Вот что говорит Иустин:
Он (Христос), мужчина, который был порожден девственницей, чтобы то непослушание, которое появилось при встрече со змеем, могло прекратиться точно так же, как и началось. Ибо девственная и беззастенчивая Ева после встречи со змеем привнесла в мир непослушание и смерть. Но когда архангел Гавриил принес добрую весть, что на Деву Марию снизойдет Святой Дух и Всевышний осенит своим покровительством, она обрела веру и благодать''.
В апокрифическом Протоевангелии от Джеймса, узнав о беременности Марии, ее муж Иосиф восклицает:
Кто же совершил в моем доме такое, соблазнив ее (девственницу)? Неужели с нами повторяется история Адама и Евы? Ибо Адам отсутствовал во время своей молитвы, когда к Еве явился змей и соблазнил (Быт. 3:1) и лишил ее невинности, и точно то же самое случилось со мной10.
Григорий Томатургист считает, что роль змея перешла к архангелу Гавриилу. «Архангел говорит с Девой, чтобы змей больше не смог повлиять на нее»".
Установление психологической связи между этими двумя образами происходит и вследствие контраста противоположностей, и из-за существующего между ними сходства. Мария внемлет ангелу точно так, как Ева внемлет змею. Благовещение - это два параллельно происходящих события или два символических выражения одного и того же события, которые воспринимаются как противоположные, ибо возникают на разных стадиях развития эго
Подчинение Марии зову Всевышнего можно услышать в ее ответе:
«Се, раба Господня, да будет мне по слову твоему». С точки зрения психологии это означает, что душа человека принимает оплодотворяющую ее встречу с нуминозным. В результате этой встречи эго вошло в подчиненное положение по отношению к Самости, которое ощущается как рабство.
Хью из Сан-Виктора интерпретирует послушание Марии Богу как выражение любви:
Мотив соответствующего природе зачатия связан с любовью мужчины к женщине и женщины к мужчине. А это значит, как только сердце Марии воспламенилось необычайной любовью к Святому Духу, любовь Святого Духа сотворила чудеса в отношении тела Девы".
Здесь любовь понималась как стремление к индивидуации, ограничивающей и эго, и Самость. Хью из Сан-Виктора продолжает:
О любовь, ты имеешь огромную власть; только ты можешь увлечь Бога с небес на землю. О как сильна твоя связь, которой может быть связан только Бог... Ты опутываешь его своими связями, ты ранишь его своими стрелами... ты ранишь его, неуязвимого, ты опутываешь его, недоступного, ты увлекаешь его, неподвижного, ты делаешь Вечное смертным... О любовь, как велика твоя победа!13