Другое наше взаимонепонимание возникло около пятака и сторублевки. Каюсь, эту коммерческую метафору, отвечая тебе, воспринял в смысле моральной высоты, в каковом её и трактовал в своём ответе. Из твоего разъяснения понял теперь, что дело шло не о моральной высоте, а просто о привлекательности. Тогда, конечно, всё что я об этом написал, повисает в воздухе. Но неужели, что я понимал именно моральную высоту, из моего ответа настолько неясно, что этого можно было не заметить? Впрочем, не имея под рукой твоего первоначального текста, не могу сейчас сказать с уверенностью, действительно ли это моё невнимание, или он-таки оставлял возможность обоих толкований, из которых я выхватил произвольно показавшееся мне более подходящим и уверился в нём без должного основания.
18.6.75
(Ответ К. А. Любарского на это письмо был получен, но письмо пропало вместе с другими документами во время ограбления его жены. Копии письма не осталось.)
К. А. Любарский
Письмо С. А. Желудкову (от 31.10.1975)
Из письма жене:
А пока мне хотелось бы задать Сергею Алексеевичу один небольшой вопрос, на который желательно бы получить ответ именно от него. Может быть, ты это сделаешь от моего имени?
Мы в наших с ним спорах до сих пор не касались так называемой естественнонаучной критики религии — ввиду заезженности этой темы присяжными атеистами. Однако, это не значит, что проблемы тут нет.
Мне важен сейчас один, основной вопрос. Я знаю весьма современный подход Сергея Алексеевича к библейским текстам, знаю, что он многое рассматривает как иносказание, адресованное людям того времени, с их интеллектуальным и нравственным уровнем. Но не со всем можно разделаться таким образом.
Этот основной вопрос связан с утверждением Сергея Алексеевича и его друзей о душе, о Богоданной совести, говорящей из таинственных глубин и т. д. То есть утверждается, что человек наделён чем-то таким, что резко, принципиально отличает его от животного царства. Душа не могла возникнуть постепенно. Она должна быть дана, то есть до какого-то момента её не было, а потом она появилась.
И если семь дней творения можно, осовременивая, рассматривать как семь миллиардов лет или что-нибудь в этом роде, то возникновения человека и обезьяны от общих животных предков никак нельзя вычитать в библейских текстах. На какой стадии эволюции в животное была вложена душа? В палеолите? На уровне австралопитеков? Ясно, что в этом вопросе иносказательностью Библии не отговоришься, и верующему надо просто отрицать эволюционное возникновение человека, что и делается обычно.
Так вот, какова точка зрения Сергея Алексеевича? И если и он тоже принадлежит к отрицателям эволюции, то что он мне посоветует сделать со всем тем, что я знаю по этому вопросу? С данными палеонтологической летописи? С эмбриогенетическими данными? С биохимией, демонстрирующей чёткое родство человека и его животных предков? С тысячей других фактов? Что же, перечеркнуть их, заставить себя забыть это всё, хорошо мне известное? Совершить насилие над разумом?
Заранее предупреждаю, что предположение, что наука ещё ошибается, что, возможно, будет показано, что всё не так, что единодушия среди учёных нет, и т. п. — не проходит. Да, споры идут, но о деталях, механизме, сроках эволюционного процесса. Утверждать, что завтра вся наука перевернётся и откажется от своих основных выводов, можно лишь тому, кто знаком с вопросом на уровне популярных статей. Нельзя на основании того, что где-то кто-то открыл ранее не известный остров, заявлять, что ничего-то географы не знают, и ещё не известно, во Франции ли находится Париж. Речь идёт не о факте, который может быть опровергнут, а о целой системе знаний, о совокупности самых различных наук.
Так вот, как же всё-таки с этим быть? Насилие над разумом, как согласится Сергей Алексеевич, недопустимо. Просто упорно отрицать факты — это недостойная, не мужественная позиция закрывания глаз (тем хуже для фактов?). Совместить одно с другим — невозможно.
Что ответит на это Сергей Алексеевич?
31.10.75
(Владимирская тюрьма)
Корреспондент З.
Письмо К. А. Любарскому (дата отсутствует)
Однажды я уже писал Вам и о. Сергию по поводу нашего обмена мыслями (кажется, одним из первых). Но не помню, достаточно ли ясно сказал Вам о том чувстве неловкости, которое вызывают у меня подобного рода дискуссии. Причины здесь две. Во-первых, создается впечатление, что друзья о. Сергия «пристают» к Вам со своими взглядами. И Вы сами отметили в этом стремление, пусть неосознанное, Вас убеждать. Вы же имеете свои воззрения, свои «верования», и ясно высказались, что не нуждаетесь ни в каких «дополнениях» к ним. Во-вторых, Вы пока не имеете доступа к соответствующей литературе. А что можно изложить в письмах? Только самые поверхностные контуры. Я уважаю любые взгляды, если человек стремится к добру и имеет общие нам всем этические принципы (хотя, откровенно признаюсь, считаю всех таких людей верующими в высший Смысл бытия, хотя бы на уровне подсознания). Поэтому мы все можем, каждый по-своему, трудиться для людей и даже ощущать некое единство. Это — то, что о. Сергий называет «церковью доброй воли». В силу этого споры меня привлекают мало. А в дискуссии я мало верю. Ведь для них нужна более широкая общая идейная платформа (кроме жизненной). Если же её нет, неизбежна серия монологов, как Вы сами выразились.
Однако о. Сергий показал мне ваше письмо, где вы интересуетесь его взглядами на эволюцию, и попросил, чтобы я изложил мои взгляды.
Если Вам это любопытно и как-то развлечёт Вас, я попробую это сделать покороче. То, что моё первое письмо к Вам, как я понял, вызвало у Вас желание продолжить беседу, может послужить мне оправданием. Итак, постараюсь писать предельно сжато.
1. Даже в науке признается огромная роль интуиции. Тем более важна она в художественном творчестве и в философии. Мы, христиане, убеждены, что и религиозное познание интуитивно по природе, хотя и оформляется разумом (не банальной логикой, а логикой «диалектической»). Мы верим, что были особые взлёты духовного постижения, которые мы именуем Откровением. Оно зафиксировано в Библии. Вы сразу можете возразить: но ведь и в других писаниях люди находят его. Это справедливо. Но библейское Откровение — наиболее полное и ёмкое. Иудеи признают Ветхий Завет — и мы; мусульмане веруют во единого Бога и в особую миссию Иисуса — и мы. В Единого веруют конфуцианцы, даосы, индусы, буддисты, махаяны, маздеисты, сикхи и другие. И даже язычники усматривают позади пантеона некое Высшее Существо. Современные исследования буддизма-хинаяны показали, что и в нём есть понятие об Абсолюте (Нирвана). Все эти религии знают, что человек с Ним связан и что эта связь проявляется, в частности, через этику. Христианство включает в себя все основные положения мировых религий. Но в чём-то возвышается над ними (простите мне конфессиональную интонацию).