нает развивать собственную активность. Спасительное деяние Христа -"конструктивная помощь" в высочайшем ;смысле. Павел дерзнул сказать: "... и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за Тело Его" (Кол. 1:24). Человек, внутренне принимающий Спасение, может только активно включиться в его свершение, чтобы жертва Христа сущностно по-новому ожила в нем, -- иного ему не дано. Вопрошающим мученикам указывают, что такой активный ответ человечества на событие Голгофы еще не осуществлен в той степени, какую Провидение сочтет достаточной. Божественная "экономика" предполагает, что (человечество должно еще больше страдать, лишь тогда жертва Христа станет вполне плодотворной. Таким образом души мучеников находят свое место в более широких божественных смысловых соотношениях. Пока они должны успокоиться "еще на малое время". Им дозволено покуда избыть земное страдание и глубоко вздохнуть в мире божественного покоя. То, что на их вопрос дан такой ответ, связано с дальнейшим развитием их посмертного бытия, является результатом их мученической смерти. "И даны были каждому из них одежды белые" (Откр. 6:11). Вместо не существующего уже земного тела лишившимся плоти душам, пока они, пребывая в покое вышних миров, отходят от ужаса пережитого и пока разрешается мука, с которой они вопрошали Бога, -лишившимся плоти душам предоставляется в качестве нового "органа" сверхчувственный покров, в который они могут "облечься" (2 Кор. 5:4). Лишениям в нижнем мире соответствует приобретение в вышнем -- души становятся более сознательными и способными к действию гражданами вышнего мира, когда с ними срастается тончайший, сотканный из света организм, еще не тождественный, однако, телу воскресения.
В промежутке между снятием шестой и седьмой печатей "запечатлеваются" сто сорок четыре тысячи. Мы вновь находимся в области земного. Названное число, конечно, не является суммой, полученной механическим сложением. Оно "услышано" (Откр. 7:4) в духе как божественно устрояющий звук. Лишь полнота всех звездных нюансов возможного человеческого бытия составляет великое "Человечество Лю- [Стр.99]
дей", симфонию рода человеческого. На место организованного в двенадцать колен -- по числу созвездий зодиака -- ветхозаветного народа является богоизбранный народ христианства. Он живет на земле в чудовищных апокалиптических бурях, которые начались со снятием печатей. Но "запечатление" ста сорока четырех тысяч происходит в тот миг, когда "не дул ветер ... на землю". Провидение находит возможность мгновений глубочайшей божественной тишины среди бушующих несчастий. В этом успокоении ветра Иоанн видит "Ангела, восходящего от востока солнца", -- это как бы Ангел Пасхи, который кладет печать Бога живого на челах ста сорока четырех тысяч. Христианство на земле уже развилось настолько, что сущность Христа может быть запечатлена в людях вплоть до телесности, как "character indelebilis", "неизгладимый отпечаток".
"Запечатление" знаменует этап развития на пути к телу воскресения. В речи о "хлебе жизни" в гл. 6 Евангелия от Иоанна Христос применяет образ запечатления к Самому Себе. Не пищу тленную даст Он, но пищу вечную, "ибо на Нем положил печать Свою Отец, Бог" (Ин. 6:27). Насыщение пищею вечности относится здесь к будущему -- "которую даст вам Сын Человеческий", -- после свершения мистерии Голгофы, которая пророчески озаряет Пасху у моря Галилейского. Но уже через год Христос преодолеет смерть и сможет дать людям пищу, созидающую тело воскресения, ибо Он несет духовную печать, проникающую Его телесность. Пророческое видение Иоанна показывает, каким образом начинает действовать запечатление как подготовка к воскресению на Страшном суде людей, предавшихся Христу.
После запечатления живущих на земле христиан идет видение, которое вновь являет христиан по ту сторону земного бытия, "великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков" (Откр. 7:9). Хотя это видение непосредственно примыкает к предыдущему, тайновидец все же понимает, что эти картины разделены во времени. Стих начинается словами "После сего взглянул я" (Откр. 7:9). "После сего" -"meta tauta" -- по-гречески слово "сего" стоит во множественном числе. В начале гл. 7 тоже стоят слова "после сего", но здесь в [Стр.100 ]
греческом употреблено единственное число ("meta touto"). Формулировка "meta tauta" характеризует большие отрезки времени19. Значит, между событиями двух видений, вероятно, произошло еще многое, относящееся к "великой скорби" (Откр. 7:14). Запечатленные в земной жизни христиане могли тем временем скончаться и пережить переход в мир иной. Выражение "никто не мог перечесть" еще раз явственно показывает, что число сто сорок четыре тысячи не подразумевает статистического количества.
По сравнению с первым видением мучеников отчетливо заметна перемена. "Белые одежды" даруются теперь мученикам уже не в ходе посмертных переживаний; нынешние мученики еще в христианской жизни на земле благодаря интенсивному общению со Христом "омыли" свою тонкую природную оболочку "и убелили (leukainein) одежды свои Кровию Агнца" (Откр. 7:14). Они еще на земле очистили "излучение своей ауры" и силою крови Христовой образовали тончайший световой организм, который теперь, после физической смерти, является в вышнем мире. Они стоят "с пальмовыми ветвями в руках своих" и вместо мучительного вопроса "доколе?" возглашают великий праздничный гимн: "Спасение ("soteria" -- великое избавление) Богу нашему .,. и Агнцу!" (Откр. 7:10). Здесь очень важен дательный падеж -- "Богу нашему". Спасение мира началось от Бога. Посылая в мир Христа, Бог-Отец говорил соответственно: "Спасение человекам!" Теперь же "soteria", великое спасение, обрело почву на земле, "подошло" к людям. Теперь оно сияет из пронизанного Христом человека как благодарность, возвращаясь снизу вверх, в божественный мир. Умершие христиане приносят с собой в вышний мир нечто имеющее значение там, наверху. Человеческое прославление подхватывают Ангелы (Откр. 7:11--12), которые через земных людей соприкасаются со спасительным деянием, свершившимся не на небе, но на земле (ср.: 1 Петр. 1:12).
Умершим дозволено действовать в вышнем мире. Они служат Богу во храме. Этот аспект дополнен образом опять-таки иного рода: в вышнем мире они ходят путями, какими Агнец
____________________________________________________________________
19 Rau, Christoph. Struktur und Rhythmus im Johannesevangelium. Stuttgart 1972, S. 47. Ha c. 44--47 автор излагает, сколь важную роль в Евангелии от Иоанна играют словосочетания "meta tauta" и "meta touto". [Стр.101]
водит их "на живые источники вод". Как в античном мире посмертным проводником душ (psychopompos) был Гермес, так теперь душам в их развитии сопутствует Христос, благодаря чему они как бы восходят к первоистокам жизни. "Водить" по-гречески "hodegein", т. е. "прокладывать путь". Теперь может состояться внутреннее примирение с пережитыми на земле ужасами -- это выражено удивительно простым и задушевным образом: "отрет Бог всякую слезу с очей их".
Сразу после этого нам вновь напоминают о находящихся на земле христианах. Вновь на небе слышны возносящиеся "молитвы святых". Ангелы заботятся об этих достигших вышнего мира благочестивых порывах, им дано "множество фимиама", с помощью которого Ангелы как бы сообщают молитвам добавочную субстанциальность. То, что возносится ввысь, эхом откликается сверху вниз: "и взял Ангел кадильницу, и наполнил ее огнем с жертвенника, и поверг на землю" (Откр. 8:5).
Грянувшие с трубным гласом катастрофы все больше разрушают земной мир, что все сильнее отражается и на судьбах людей. Прежде чем звучит седьмая труба, Иоанн слышит: "Встань и измерь храм Божий и жертвенник, и поклоняющихся в нем" (Откр. 11:1). Внешний двор храма отдан язычникам, попирающим святой город. Мы вновь на земле. Здесь имеется в виду не небесный храм, не небесный жертвенник, но"и не просто город Иерусалим, хотя слова "будут попирать святый город" могут заключать в себе и картину разрушения Иерусалима.