После того ворон создает мужчину и женщину, обучает их обоих важнейшим жизненным процессам: испражняться, любить, рождать детей. Эта легенда в своей художественной наивности совершенно затмевает параллельную легенду о создании Адама и Евы, которой начинается Библия. Некоторые подробности в литературном отношении положительно блестящи (например, рассказ о том, как женщина зачинает и рождает ребенка и как мужчина с удивлением и страхом и завистью глядит на это неожиданное творчество).
Люди, размножившись, сидят в темноте и дрожат, не имея огня. Тогда ворон отправляется на поиски солнца-огня. В одних вариантах один, в других — в сообществе со всеми птицами. Клуб огня, зашитый в кожу, спрятан в шатре у духов, живущих далеко на востоке. Ворон обращается в хвоинку, которую выпивает вместе с водой молодая девушка из этого шатра. После того ворон чудесно зарождается в ее чреве, выходит оттуда младенцем, тотчас же вырастает и, в конце концов, похищает огонь. Он получает от своего нового деда, хозяина шатра, огненный клуб, как игрушку, пинает его ногой вместо мяча, и клуб вылетает в дымовое отверстие. Птицы набрасываются на него и долбят носами кожу. Ворон взлетает выше всех и своим крепким клювом выбивает из-под кожи первую искру. Огненный клуб обращается в солнце, обрывок его в месяц, а искры в звезды. Часть огня ворон относит людям и зажигает им первый костер. Следует эпизод о добывании огня вытиранием из дерева. Ворон обучает людей охоте, морской и сухопутной, различным ремеслам и промыслам.
Этот сложный и разветвленный миф может выдержать сравнение с какими угодно миротворческими мифами Месопотамии и Сирии.
К указанным эпизодам и подробностям мифа о вороне примешиваются и другие эпизоды, насмешливые и даже неприличные. Ворон изображается скверной птицей, похотливой, вороватой, голодной, он питается калом и падалью, соблазняет свою собственную дочь, притворяется мертвым и заставляет жену свою устроить ему погребение. Все запасы семьи поступают в его распоряжение в виде погребального дара. Он объедается, а семья голодает и плачет. В конце концов разоблаченный ворон жестоко платится за свои проделки.
В этих последних эпизодах отражается свойственное человечеству стремление принизить и высмеять свои религиозные образы и связанные с ними мифы.
У других туземцев северной Сибири, творцом мира и культурным героем является медведь. В мистерии убийства медведя, которую я буду описывать ниже, рядом с умилостивительными обрядами являются насмешливые песни и рассказы по адресу того же медведя.
Таким образом в результате этого анализа бог № 2, второй член христианской троицы, соперник бога № 1 и вместе посредник между богом и людьми, великий отрицатель и сын божий, Сатана и Христос, являются по существу вариантами одного и того же образа.
Недаром в видениях отшельников — аскетов, христианское и бесовское кощунственно смешиваются и как бы замещают друг друга. Князь тьмы является утонченнейшим доктором богословия и всех христианских искусств.
В христианстве, как указано выше, посредник замещает и вытесняет соперника. С растущим усложнением жизни, с омертвением божественного принципа, одетого сухою и серой схоластикой, пассивные типы людей, неудачливые, несчастные, задавленные гнетом культуры, хватаются за образ посредника как тонущие за доску. И самый этот образ раздвояется. Прежде всего по половому принципу на м. и ж.: для женщин посредник мужской, для мужчин женский.
Христос как «посредник» для женщин — это вечный утешитель, небесный жених, даже небесный любовник. Мужчин привлекает другой, противоположный образ, женственно-прекрасный, — Мария. Таким образом Иисус Христос и его матерь становятся частями того же самого диалектического процесса. Этим объясняется в средние века развитие и усиленный рост культа девы Марии.
Молодая богородица, целомудренно зачавшая и все же непорочная, чудесно соответствовала вкусам рыцарей, одетых в железо.
Пушкин формулировал это в златокованных стихах о рыцаре, паладине богородицы:
В позднейшие века культ девы Марии значительно увял. Напротив того, культ Иисуса Христа в специальной форме, назначенный для женского чувства, временами проявляется более или менее яркими вспышками. Христианство опирается ныне на женщин-исповедниц из высшего зажиточного класса. В католичестве, в дополнение к Иисусу, был создан в виде квинтэссенции особенный образ «Сердца иисусова». Это Иисусово сердце исключительно назначено для женских сердец.