– А Тристан что за человек?
– С Тристаном нам здорово повезло. Он заботится о нас так, как о родных детях не все заботятся. Бывает и наказывает, но всегда справедливо. И сам страдает от этих наказаний. Посадит парня на три дня на хлеб и воду, и сам ходит три дня совершенно убитый. У него в войну вся семья погибла, драконы сожгли в доме жену и пятерых детей. С тех пор для него все дети родные.
– Он воевал?
– Нет. До войны был учителем, а в войну занимался тем, что спасал детей, и красных, и белых, ему без разницы. Говорят, он сотни детей спас, сам ради них много раз жизнью рисковал.
– Так, наверное, он и есть теперь наш отец, а не император.
– Ты не понимаешь, Северин. Только благодаря императору здесь работают такие воспитатели, как Тристан. Дагоберт лично выбирает каждого воспитателя. Говорят, он одобряет не более, чем одну из десяти кандидатур. Если бы император об этом не заботился, здесь рулили бы всякие Гроссберги, и наша жизнь стала бы кошмаром. А здесь – здорово. Из детского дворца можно выбрать любую дорогу по своему усмотрению, и это только благодаря императору.
– Ник, от меня не надо защищать императора. Просто я пока ещё ничего не понимаю в своём положении.
***
Недели и месяцы полетели так стремительно, что Северин совсем не замечал времени. К роскоши дворца он привык, хотя и не полюбил её, но жизнь во дворце была очень интересная. Каждому воспитаннику предлагали выбирать те дисциплины, которые он хотел изучать. Даже если ребёнок выбирал какую-нибудь очень узкую отрасль знания, которой в достаточной мере не владел ни один из педагогов детского дворцы, для него специально приглашали специалиста. Для Ника, например, пригласили технолога по тканям, который проводил занятия лично с ним. Северин выбрал для изучения всеобщую историю, историю рыцарства, рыцарскую литературу, географию, стратегию, тактику, латынь, фехтование. Потом немного подумал и добавил сюда ещё богословие. Тристан, знакомясь со списком Северина, качал головой, улыбался, а потом весело посмотрел на Северина и сказал: «Весьма элегантный выбор, молодой человек. Хотя, конечно, у нас будут проблемы. По рыцарской литературе и истории рыцарства у нас специалистов нет, и я даже не уверен, что они выделены в специальную отрасль знания. Но мы обязательно найдём знатока этих предметов. Из-под земли откопаем. Ведь это всё невероятно интересно».
Тристан сдержал слово, вскоре на пороге комнаты Северина появился гибкий и стройный молодой человек лет тридцати, заговоривший прямо с порога: «Меня зовут Робер. Я не рыцарь, но отчасти смогу удовлетворить твои запросы. Ситуация такова. Учебника по рыцарской литературе не существует, но сама литература есть, хотя и в небольшом количестве. Я собирал эти книги по одной в течение многих лет. Всё, что имею, принесу, прочитаешь – обсудим. Так, глядишь, у нас с тобой и учебник родится. Что касается истории рыцарства. Прочитай мою книгу «История Ордена пресвитера Иоанна». Сейчас я работаю над книгой «История Белого Ордена». Пока не закончил, могу пересказать тебе содержимое на словах. А есть ведь ещё и теория рыцарства. Предмет до чрезвычайности сложный и совершенно неисследованный. У нас даже сами рыцари имеют представление о сути рыцарства по большей части интуитивное. Могу посоветовать пока только свою книгу «Песни меча и молитвы». Эта книга недостаточно раскрывает предмет, тема ждёт новых авторов, но начать с моих скорбных размышлений можно не без пользы для себя. Мечтаю написать «Историю Ордена Храма». Этот Орден зародился во внешнем мире, а сейчас действует в нашей империи. Когда-нибудь вместе с тобой съездим к храмовникам. Фехтованием могу заняться с тобой сам, если не будешь возражать. Фехтовальщик я очень средний, потому что я вообще не человек меча, но азы могу преподать, а когда поднимешься до моего уровня, найдём тебе более опытного учителя».