- А вы? Как произошли вы? Откуда появились эти ваши идеи?
- Нашим предкам повезло. Они жили на острове. Они не избежали Наказания и его последствий, они ощущаются у нас даже теперь, но, тем не менее, Наказание в наших местах было меньше, чем в других районах. Однако наши предки были все же отброшены в варварство. Затем постепенно стала появляться порода людей, способных мыслить вместе. Со временем те, кто умел это делать лучше, разыскивали тех, кто мыслил хуже, и стали им помогать. Естественно, что люди, мыслившие вместе, переженились между собой, и порода все более и более совершенствовалась.
Позже они обнаружили производителей мысленных образов в других местах. Когда это произошло, наши предки поняли, что им повезло - даже в тех местах, где физические отклонения считались делом обычным, лица, посылавшие мысленные образы, преследовались.
Долгое время ничем нельзя было помочь этим людям. Некоторые из них пытались добраться до Сейлона, и иногда им это удавалось, а потом, когда у нас вновь появились машины, мы стали обеспечивать таким людям безопасность. Что же касается развития наших идей, то об этом я уже немного рассказала чуть раньше, может быть, еще расскажу, когда будет время, но основное вам сообщат, когда вы попадете к нам. Отмечу только, что нашим предкам повезло и в том, что истину о назначении человечества, пути к достижению цели и месте людей с «проснувшимися способностями» в борьбе за достижение цели они узнали очень давно и из верных рук, непосредственно от великих учителей. Это позволило нашим предкам правильно оценить обстановку, возникшую после Наказания, и не терять времени и силы на примитивные религиозные обряды и жизнеустройство. Поэтому мы, в отличие от всех остальных сообществ, возникших на Земле после Наказания, не преследовали производителей мысленных образов, а собирали и охраняли их, насколько позволяли силы. Мы и теперь пытаемся установить любой возможный контакт, но никогда это не удавалось сделать на таком большом расстоянии. Мне все еще трудно слышать вас. После будет легче, но сейчас я должна кончать. Смотрите за девочкой, она уникальна и очень важна. Защитите ее любыми средствами.
Мысль ее ослабела и совсем исчезла.
Вступила Петра. Хотя она и не могла понять всего, но последнее она поняла хорошо.
- Это обо мне, - заявила она самодовольно и с совершенно излишней энергией.
Мы пошатнулись и закрыли мозги.
- Берегись, нехорошая и самонадеянная девчонка. Мы еще встретимся с Волосатым Джеком, - сказала ей Розалинда. - Майкл, - добавила она, - ты все слышал?
- Да, - ответил Майкл. - Очень удивительно. Но я не вижу способа, при помощи которого им удастся добраться сюда вовремя.
Гигантские лошади продолжали свой нелегкий путь. Окружающий ландшафт по-прежнему тревожил и волновал меня, привыкшего к постоянству форм. Некоторые деревья были так же фантастичны, как и растения на юге, о которых говорил дядя Аксель. Кроме того, не встречалось практически ни одного знакомого растения. Сплошная путаница, когда все нелепо смешано, и непонятно, что возникло как отклонение, и что как гибрид. Было облегчением выехать на открытую местность, хотя и здесь кусты были незнакомы, а трава выглядела очень странной.
Мы остановились, чтобы поесть и попить, и через полчаса были снова в пути. Через два часа, миновав несколько заросших лесом участков, мы выехали к пересекавшей наш путь реке. С нашей стороны берег круто спускался к воде, а с противоположной возвышалась линия высоких красноватых скал.
Мы повернули выше по течению, двигаясь по верху берега. Через четверть мили показался перекат, пригодный для лошадей. Рядом стояло дерево, похожее на отклонившуюся грушу с ветвями собранными в пучок на вершине. Мы наискосок пересекли реку вброд, направляясь к щели в скалах на противоположном берегу. Добравшись до скал, мы въехали в расщелину, такую узкую, что местами корзины задевали за стены: мы едва протиснулись. Длина расщелины была не более ста ярдов, затем дорога распрямилась и стала подниматься в гору.
Там, где дорога поднялась почти до уровня окружающей местности, стояли семь или восемь человек с луками в руках. Они удивленно глядели на гигантских лошадей. Мы остановились рядом с ними.
Один из охранников повернулся ко мне.
- А ну, слезай, парень, - сказал он.
Петра и Розалинда тоже слезли с первой лошади. Когда я спустился, всадник дернул повод, и лошади двинулись дальше. Петра нервно схватила меня за руку, но все эти оборванные, несчастные люди больше интересовались нашими лошадьми, чем нами. В их внешности не было ничего страшного. Один держал лук шестью пальцами. У другого голова напоминала круглое коричневое яйцо - она была совершенно безволоса. У третьего были необычно большие ступни и ладони. Неправильности остальных, очевидно, были скрыты под лохмотьями.
Мы с Розалиндой испытывали чувство облегчения, не встретившись с чудовищными уродами, как ожидали. Петра также приободрилась, увидев, что никто из них не соответствует традиционному описанию Волосатого Джека. Когда лошади исчезли между деревьев, люди обратили свое внимание на нас. Потом несколько человек двинулись и велели следовать за ними, остальные остались стоять на месте.
Хорошая утоптанная дорога на протяжении нескольких ярдов шла через лес, а затем выходила на расчищенный участок. Справа шла стена из красноватых скал, не более сорока футов в высоту. Очевидно, это была обратная сторона скалистого берега, вся поверхность ее была испещрена отверстиями. К отверстиям вели грубые лестницы из ветвей.
Поверхность стен у основания была усеяна множеством примитивных хижин и навесов. Возле них горело множество костров. Несколько оборванных мужчин и значительно большее количество неряшливо выглядевших женщин двигались вокруг костров.
Наш путь пролегал среди навесов, мимо кучи мусора, пока мы, наконец, не подошли к самому большому навесу. Это было старое покрытие стога, захваченное, вероятно, в одном из набегов и привязанное к высоким столбам. В глубине под навесом сидел на табурете человек и смотрел, как мы приближаемся. Его лицо на мгновение повергло меня в панику - это было лицо отца. Но потом я вспомнил его - это был человек-паук. Я видел его пленником в Вакнуке, семь или восемь лет назад.
Охранники толкнули нас вперед, и мы оказались перед ним. Он посмотрел на нас троих. Его взгляд остановился на стройной фигуре Розалинды, и выражение его глаз мне не понравилось. Розалинде тоже. Затем он принялся разглядывать меня и кивнул головой, как будто был чем-то удовлетворен.
- Помнишь меня? - Спросил он.
- Да, - ответил я.
Он отвел взгляд от меня и взглянул на кучу хижин, и затем снова на меня:
- Не похоже на Вакнук, - сказал он.
- Не похоже, - согласился я.
Он помолчал, размышляя о чем-то, потом спросил:
- Ты знаешь, кто я?
- Думаю, что да.
Он вопросительно поднял брови.
- У моего отца был старший брат, - сказал я. - До трех или четырех лет он считался нормальным. Затем его удостоверение было уничтожено, а он куда-то сослан.
Он медленно кивнул.
- Но исчез не совсем обычно, - сказал он. - Мать любила его, и нянька тоже. Поэтому когда за ним пришли, то его уже не было. Об этом не стали говорить, историю замяли. Думали, что такое никогда не повторится.
Он опять замолчал, потом добавил:
- Старший сын. Наследник. Вакнук должен был принадлежать мне. Должен был, если бы не это. Он вытянул свои неправдоподобно длинные ноги, и некоторое время рассматривал их. Затем подобрал их и взглянул на меня: - знаешь ли ты, какой должна быть человеческая нога?
- Нет.
- И я не знаю. Но кое-кто в Риго знает. Они считают себя экспертами по правильному облику. Итак, нет Вакнука, и я вынужден жить как дикарь, среди дикарей. Ты старший сын?
- Единственный, - ответил я. - Был младший, но…
- Не получил удостоверения?
Я кивнул.
- А теперь ты тоже лишился Вакнука?
- Это обстоятельство никогда меня не тревожило. Не думаю, чтобы я хотел унаследовать Вакнук. Во мне всегда жило ощущение опасности, предчувствие того, что однажды я вынужден, буду бежать. Я слишком долго жил в этом ожидании, чтобы испытывать чувство возмущения, как вы. Наоборот, я был бы рад оказаться в безопасности.