В эпоху Иисуса Христа иудаизм представлял собой определенную общественно-религиозную систему. Она была основана на вере в Единого Всемогущего Бога и регулировала буквально все сферы жизни: не только религиозную, но и бытовую, и общественную — на основании Торы, то есть Закона Моисеева. Вера в Единого (и единственного) Бога выражалась в наличии единственного храма, находившегося в Иерусалиме. С конца VI века это был уже Второй, то есть восстановленный храм на месте Первого, Соломонова храма. А концентрация жизни вокруг Закона выражалась в другом, не менее важном общественно-религиозном институте — синагоге.
4. Храм — место служения (жертвоприношений) Единому Богу
Храм Иерусалимский был издревле важнейшим нервом и центром религиозной жизни иудеев. С ним были связаны все религиозные и национальные чувства и чаяния. Во многих местах Ветхого Завета о нем говорится, как о центре земли Израилевой и всего мира, как о месте, где Господь еще раз явится в последний день. Главнейшие иудейские праздники — Опресноков (с которым была соединена Пасха), Седмиц (праздник начатков жатвы или Пятидесятница, как его стали называть со времен эллинизма), и Кущей[15] — проходили непременно в Иерусалиме. В эти дни в город стекались тысячи паломников. Кроме того, все взрослые иудеи мужского пола, в том числе находящиеся в рассеянии, должны были жертвовать на храм дидрахму. Конечно, это воспринималось не как принудительная подать, а как добровольная благочестивая жертва.
Функции жрецов выполняли священники, которым помогали левиты. Главным их делом в храме было принесение разнообразных жертв, а также другие священнодействия. Богословское образование не являлось главным условием, чтобы стать священником. Для этого надо было принадлежать роду ааронидов (см. Исх. 28, 41 ; Лев. 1, 5) и не иметь физических недостатков[16] (см. Лев. 21, 16-21).
5. Синагога — место чтения и слушания Закона
Со времен Вавилонского плена иудейский мир как свою неотъемлемую часть включал огромную диаспору, рассеянную по всему бассейну Средиземного моря. Наиболее многочисленные общины этой диаспоры осели в Александрии, Антиохии и Риме. В этих местах иудеи имели определенный юридический статус, который позволял им сохранить религиозную и гражданскую администрацию, основанную на Моисеевом Законе.
Сама по себе Тора (Закон) была законом жизни каждого иудея, каждой иудейской общины и всего иудейского мира в целом. На практике это выражалось в том, что преимущественно по субботам община собиралась в местной синагоге, служившей местом молитвы, чтения Закона и его толкования. «Синагога» — греческое слово (sunagwgh/), означающее «собрание», или как оно переведено в славянском Евангелии, «сонмище».
Данный Богом Закон воспринимался как совершенный (Пс. 18, 8; 118, 138). Тем не менее он требовал объяснения и истолкования, чтобы его можно было применять к конкретным обстоятельствам. Примерно со времен священника Ездры и на протяжении многих веков усилия по толкованию Закона привели к тому, что наряду с письменной Торой (Пятикнижием Моисея) через преемство учителей (раввинов) сформировалась еще и устная Тора. Это «предание старцев» (Мф. 15, 2 и др.) или «отеческие предания», то есть «предания отцов» (Гал. 1, 14) обладали не меньшим авторитетом, чем Тора письменная. Начиная с III века по Р. Х., раввины осуществили письменную фиксацию устной традиции книжников. Так появилась Мишна, которая затем вошла в Талмуд.
Необходимость устного предания наряду с незыблемым письменным Законом легко понять, если обратить свой взор к Христианской Церкви — не только Православной, но и любой другой традиции, в том числе даже протестантской. Ведь и у нас, кроме Писания, есть определенное сложившееся Предание, а также предания (с маленькой буквы: обычаи, местные традиции и т. п.). Они предписывают, как конкретно мы должны поступать в той или иной ситуации согласно христианской вере, «законом» которой является Евангелие.
«Аналогичный феномен имеет место и в Католической [как и в Православной — А.С.] Церкви в связи с развитием норм и обрядов, зафиксированных в каноническом праве, которое понимается как имеющее происхождение от Самого Христа и Его апостолов [ср. «Апостольские постановления»]. То же самое наблюдается даже в секулярной области, когда составляется Конституция как Основной Закон, который затем требует поправок в применении к современной ситуации»[17].
Молитва или богослужение в синагоге в корне отличалось от богослужения в храме — в синагоге не приносились жертвы, а читались псалмы и прочие молитвенные тексты. Наше христианское, в том числе и православное богослужение многое унаследовало от богослужения синагогального.
Таким образом, синагога как институт играла роль не только места молитвы, но и культурного и общественного учреждения, особенно для иудеев диаспоры.
6. Синедрион и первосвященник
И все же священство исполняло не только чисто храмовые обязанности. Его власть простиралась и в другие области жизни в виде верховного религиозно-общественно-политического органа — Санхедрина или, в огреченной форме, Синедриона (sune/drion). Он состоял из 71 члена (священников и мирян) и возглавлялся первосвященником (a)rxiereu/j). Во времена иудейской династии Хасмонеев (II–I века до Р. Х.) цари часто совмещали с царскими функциями служение первосвященников.
§ 18. Различные партии и движения
Храм и синагога представляли собой два своеобразных центра тяготения или два столпа, на которых ко временам Нового Завета зиждился иудаизм. Между ними в самых разных преломлениях конструировались различные отношения и напряжения. В зависимости от отношения к храму и к Закону, в сочетании с разными политическими ориентациями, в иудаизме сформировались различные движения и партии (или секты, по-гречески «ереси» (ai(resij), как тогда говорили и писали, например, Иосиф Флавий, или как мы читаем в Книге Деяний (Деян. 5, 17; 15, 5; 24, 5). Это слово, которым обозначали поначалу и христианство, возникшее в иудейской среде как еще одно новое движение (см. Деян. 24, 14), в данном случае совсем не имеет того отрицательного значения, в котором стало употребляться позже и употребляется сейчас.
7. Книжники
Грамотные богословы, знавшие как письменную, так и устную Тору и умевшие ее правильно, в русле традиции («предания старцев») истолковать, в Новом Завете называются книжниками. Для того, чтобы стать ими, они проходили многолетний курс обучения. Книжники играли не только роль богословов, но и юристов, занимая видное положение в обществе.
«Посвящение, которое производилось энергичным нажимом обеих рук (его следует отличать от возложения рук легким прикосновением при благословении или для исцеления), давало право быть религиозным учителем и судьей и принимать легитимные решения по вопросам религиозных законов и уголовного права. Большой авторитет, которым пользовались книжники, держался исключительно на их богословской учености»[18].
«Предание старцев», живыми носителями которого были книжники, не только сохранялось в виде незыблемой истины. Оно обсуждалось в спорах, пополняясь новыми толкованиями. Имелись различные школы, у истоков которых стояли известные учителя. Между ними могли существовать различия во мнениях по поводу толкования одного и того же места Закона. Наиболее известные имена — Гиллель и Шаммаи, о которых принято даже говорить как о паре знаменитых неизменных спорщиков. Гиллелю было свойственно делать больший акцент на этическом начале, чем на тщательном соблюдении ритуальных норм Закона, о которых ревновал Шаммаи. Так, Гиллель сводил главное значение Закона к этике, повторяя при этом ее золотое правило: «Что неприятно тебе, не делай и ближнему своему, а остальное — комментарий (к этому)»[19] (ср. Мф. 7, 12). Также известен и в том числе упоминается в Новом Завете Гамалиил, наставник Павла (см. Деян. 5, 34; 22, 3).