Основные причины отвержения Христа
„Почему вы не верите в Иисуса Христа? — спросил я одну еврейскую девушку в Луцке. — Вы не можете верить или не хотите верить?“ — „Ну, конечно, я не могу верить, — ответила она, — нам с детства рассказывали жизнеописание Иисуса „Толдот Иешу“, где говорится, что Иисус — обманщик и совратитель с пути истины“. — „В такого Мессию, конечно, и мы не могли бы верить, — сказал я, — но в Евангелии дано историческое свидетельство, написанное Его учениками, и оно дает нам образ великого Учителя истины и совершенного Праведника“. — „Да, в такого Мессию я могла бы верить“, — ответила девушка, и выразила готовность познакомиться с Евангелием.
Многие евреи, подобно этой простой девушке, не верят в Христа по неведению. У них есть готовность веры, но нет знания.
Почему же не верят в Христа образованные евреи, уже знающие Евангелие? Вот перед нами книга еврейского ученого, профессора Иерусалимского университета И. Кляузнера „Иешу Ганоцри“ („Иисус из Назарета“). Она ярко отражает образ мыслей еврейской интеллигенции. Автор хорошо знаком с Евангелием. В своем обширном произведении он доказывает, что упомянутый трактат „Толдот Иешу“ не имеет никакой исторической ценности, а представляет лишь злостную выдумку, сочиненную не раньше V века по Р.Х. в ответ „христианам“, преследовавшим евреев. В противоположность крайним рационалистам нашего времени, автор подтверждает на основании древней еврейской талмудической литературы факт исторического существования Христа. Автор признает Христа великим еврейским учителем этики. Он не разделяет традиции фанатической, запрещавшей даже произносить имя Иисуса, и рекомендует Евангелие как древнейший и лучший первоисточник для ознакомления с учением Христа, и как лучшую книгу по вопросам этики. Распятие Христа он считает несправедливым, „хотя и соответствующим юстиции того времени“.
Однако и он не верит в Христа как в Мессию и Сына Божия. Хотя Евангелие в словах и делах Иисуса ясно свидетельствует в пользу этой веры, автор все эти свидетельства отвергает, по своему глубокому убеждению, во имя науки и иудейской религии. Однако при вдумчивом исследовании этой книги мы видим, что в основных философских выводах предлагаются недоказанные, произвольные суждения либеральных „христианских“ богословов или личные, отнюдь необоснованные мнения автора. Сам образ Христа дается в этой книге не таким, какой Он есть, как Он изображен в Евангелии, но субъективно искажается до такой степени, что и мы, христиане, не могли бы верить в такого Мессию, несовершенного ни в слове, ни в деле, хотя бы умершего и воскресшего.
Без всяких доказательств автор отрицает рождение Христа в Вифлееме. Путем натянутых, неубедительных доводов он утверждает, вопреки ясному свидетельству Евангелия, что Иоанн Креститель не признал Христа Мессией.
Автор крайне субъективно, урезывая „методом ножниц“ Евангелие, показывает следующее. Слова Христа, сказанные Им на кресте: „Отче, прости им, ибо не знают, что делают“, — по мнению профессора Кляузнера, не были сказаны вовсе, ибо они „для Иисуса немыслимы при столь страшных обстоятельствах“. Чудеса Христа, в том числе чудо Его воскресения, он отрицает без всяких доказательств.
Словом, он отвергает все, что подтверждает сверхъестественное, мессианское достоинство Христа.
В начале книги автор обещает изложить жизнь Христа чисто научно, и книга действительно содержит много ценного научного материала. Однако в голословном отрицании чуда эта научность отсутствует. „Почему Вы считаете чудо воскресения Христа легендой?“ — спросил я профессора. „Потому что я вообще не верю в сверхъестественное. Точно так же я отрицаю чудеса нашей Библии“, — ответил он.
Итак, основная причина непризнания Евангелия в этой книге заключается в том, что автор вообще отвергает чудеса, как чудеса Библии (т. е. своей же иудейской религии), так и чудеса Евангелия. В своей критике Евангелия он ссылается на науку и на религию иудейства, но в действительности, к сожалению, обнаруживает в своих конечных выводах отсутствие как объективного научного метода, так и верности подлинному, библейскому иудейству.
Согласно данным теории познания (гносеологии), наука отнюдь не отрицает сверхъестественного (трансцендентного), но даже приводит к необходимости его.9 Поэтому-то такие гении науки, как Паскаль, Ньютон, Пирогов, Владимир Соловьев, признавали сверхъестественное, а именно: чудеса Ветхого и Нового Заветов.