В то время как позорные клятвы были еще на устах Петра и резкий крик петуха еще звенел в его ушах. Спаситель отвернулся от озлобленных судей и пристально посмотрел на Своего бедного ученика. В это самое мгновение Петр поднял глаза на своего Учителя. На кротком лице он прочитал глубокое сожаление и печаль, но гнева на нем не было.
Когда Петр увидел это бледное, измученное страданиями лицо, эти трепещущие уста, этот все понимающий и всепрощающий взгляд, словно стрела пронзила его сердце. Его совесть пробудилась, прошлое всплыло в памяти. Петр вспомнил, как всего лишь несколько часов назад он клялся, что пойдет за Господом в темницу и на смерть. Он вспомнил свою печаль, когда Спаситель в верхней горнице говорил о том, что Петр отречется от Него трижды в эту ночь. Только что Петр заявил во всеуслышание, что не знает Иисуса, - теперь он с горечью понял, насколько хорошо Господь знает его, насколько проницательно видит Он все движения сердца, неверность которого, как оказалось, была неизвестна даже самому Петру.
Поток воспоминаний нахлынул на него. Он вспомнил все: и чуткое милосердие Спасителя, и Его доброту и долготерпение, и Его мягкость и снисходительность к заблуждающимся ученикам. Петр вспомнил и предостережение: "Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу; но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя" (Лк. 22:31, 32). Он с ужасом думал о своей неблагодарности, лживости и вероломстве. Еще раз взглянув на своего Учителя, он увидел, как какой-то нечестивец занес руку, чтобы ударить Его по лицу. Не в силах больше переносить эту муку, он с разбитым сердцем бросился прочь.
Убегая в ночную тьму, Петр невольно искал уединения, не думая, куда и зачем он идет. И вот он очутился в Гефсимании. Все, что произошло здесь несколько часов назад, сразу ожило в памяти: его мысленному взору предстало страдающее, искаженное мукой лицо Господа с каплями кровавого пота. Мучимый угрызениями совести, он вспомнил, что Иисус плакал и страдал в молитве один, а те, кто должны были быть с Ним в час Его испытания, спали. Он вспомнил Его торжественное повеление: "Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение" (Мф. 26:41). В памяти всплыла недавняя сцена во дворе суда. Его сердце обливалось кровью от того, что он усугубил унижение и тоску Спасителя. На том же самом месте, где Иисус изливал Свою душу в муках перед Своим Отцом, Петр пал на землю, желая только одного - смерти.
Иисус велел Петру бодрствовать и молиться, но тот заснул и тем самым подготовил почву для своего тяжкого греха. Все ученики многого лишились из-за того, что спали в тот решающий час. Христос знал об огненном испытании, через которое они должны пройти. Он знал: сатана всеми силами постарается усыпить их бдительность, чтобы они не подготовились к этим испытаниям. Поэтому Он и предостерегал их. Если бы те часы в Гефсиманском саду были проведены в бодрствовании и молитве, Петр никогда не стал бы полагаться на свои слабые человеческие силы. Он не отрекся бы от Господа. Если бы ученики бодрствовали вместе со Христом во время Его душевного борения, они были бы приготовлены к тому, чтобы увидеть страдания Учителя на кресте. Хотя бы отчасти они поняли суть Его невыносимых мучений. Они могли бы вспомнить Его слова о предстоящих Ему страданиях, смерти и воскресении. И в самый мрачный и тяжелый час испытания луч надежды рассеял бы тьму и укрепил бы их веру.
Когда настал день, синедрион собрался еще раз, и Иисус снова был приведен в зал заседаний. Он назвал Себя Сыном Божьим, и на основании этих слов судьи уже подготовили обвинение против Него. Но осудить Его они все равно не могли, потому что многих членов синедриона не было на ночном совете, и они не слышали Его слов. К тому же члены синедриона знали, что римский трибунал не усмотрит в этих словах ничего достойного смерти. Но если бы они вновь услышали эти слова из Его собственных уст, то достигли бы своей цели: поскольку Он объявляет Себя Мессией, постольку Его можно обвинить в политическом подстрекательстве.
"Ты ли Христос? - спросили они. - Скажи нам". Но Христос продолжал молчать. И они начали засыпать Его вопросами. Наконец с глубокой скорбью в голосе Он отвечал: "Если скажу вам, вы не поверите; если же я спрошу вас, не будете отвечать Мне и не отпустите Меня". Но для того, чтобы у них не было никакого оправдания. Он присовокупил торжественное предостережение: "Отныне сын Человеческий воссядет одесную силы Божьей".
"Итак, Ты Сын Божий?" - спросили они Его в один голос. И Он сказал им: "Вы говорите, что Я". Они закричали: "Какое еще нужно нам свидетельство? ибо мы сами слышали из уст Его".
Итак, осужденный иудейскими правителями в третий раз, Иисус должен был умереть. Теперь, думали они, у них есть все необходимое, чтобы римляне утвердили этот приговор и предали Его в их руки.
Тогда они в третий раз стали насмехаться и издеваться над Иисусом, издевательства эти были еще страшнее, нежели те, что Иисус переносил от невежественной толпы. Теперь это происходило в присутствии священников и правителей, с их одобрения. Из их сердец исчезло всякое чувство сострадания и человеколюбия. Вынудить Иисуса молчать они не смогли, однако у них были другие средства, которыми во все века заставляли замолчать еретиков: пытки, насилие, казнь.
Когда судьи объявили, что Иисус осужден, сатанинская ярость овладела народом. Рев толпы был подобен реву диких зверей. К Нему бросились с криком: "Он виновен! Предать Его смерти!". Если бы не римские воины, Иисус не дожил бы до Голгофского креста. Не вмешайся римляне, силой сдержавшие и обуздавшие толпу. Его тут же, перед судьями, разорвали бы на куски.
Язычники были возмущены грубым обращением с человеком, вина которого не была доказана. Римские чиновники объявили, что, осуждая Иисуса, иудеи посягают на римскую власть, что даже по иудейскому закону человека нельзя приговорить к смерти на основании его собственных свидетельств. После такого вмешательства наступило временное затишье, но правители иудейские все равно не испытывали ни жалости, ни стыда.
Священники и правители забыли о приличиях, подобающих их положению, и осыпали Сына Божьего мерзкими оскорблениями. Они насмехались над Его происхождением; заявили, что, самонадеянно провозгласив себя Мессией, Он сделал Себя достойным самой позорной смерти. Самые распущенные и пользующиеся дурной славой люди оскорбляли Спасителя. На Его голову накинули старую одежду, и мучители били Его, говоря: "Прореки нам, Христос, кто ударил Тебя?" Затем, сорвав тряпье, какой-то негодяй плюнул Ему в лицо.
Ангелы Божьи фиксировали каждый оскорбительный взгляд и каждое оскорбительное слово или действие против их возлюбленного Повелителя. И настанет день, когда те подлые люди, которые издевались над Спасителем и плевали в спокойное и бледное лицо Христа, увидят Его в сиянии славы, блистающей ярче солнца.
Глава 76
Иуда
История Иуды - это история о печальном конце человека, которого Бог мог бы увенчать славой. Если бы Иуда умер накануне своего последнего путешествия в Иерусалим, он, возможно, был бы причислен к двенадцати и оставшиеся сожалели бы о нем. То отвращение, которое испытывают к нему люди на протяжении многих веков, объясняется его поступками в конце жизненного пути. Его характер был раскрыт перед всем миром не случайно. История Иуды - это предостережение тем, кто, подобно ему, обманывает священное доверие.
Незадолго до Пасхи Иуда подтвердил священникам свое обещание выдать им Иисуса. Было решено схватить Спасителя в одном из излюбленных им мест уединения, где Он размышлял и молился. После обеда в доме Симона Иуда имел возможность обдумать то, что собирался сделать. Но он не изменил своих намерений. Он предал Господа славы на поругание и смерть за тридцать серебренников - цену, которую давали за раба.
По натуре Иуда был очень сребролюбивым человеком, но все же не настолько низким, чтобы сделать подобное. Однако он поощрял в себе злой дух жадности до тех пор, пока она не стала основным мотивом его жизни. Любовь к деньгам победила в нем любовь ко Христу. Сделавшись рабом одного порока, он отдался сатане и стал способен на любой грех.
Иуда присоединился к ученикам, когда множество людей уже шло за Христом. Учение Спасителя трогало их сердца; они завороженно слушали Его в синагоге, на берегу моря, на склоне горы. Иуда видел, как больные, хромые, слепые устремлялись к Иисусу из городов и деревень. Он был свидетелем всемогущества Спасителя: умирающих клали к Его ногам, - и они поднимались. Иисус исцелял больных и одержимых бесом, воскрешал мертвых. Иуда сам являлся доказательством силы Христа: он признал, что учение Христа превосходит все, что случалось ему когда-либо слышать. Он любил великого Учителя и хотел быть вместе с Ним. Он стремился изменить свой характер и свою жизнь и надеялся добиться этого путем общения с Иисусом.