Глава 2
Римские императоры Коммод и Гелиогабал — это частичные отражения Андроника-Христа
1. Золотой век Коммода
Перейдем теперь к четвертому отражению Андроника-Христа, а именно, к римскому императору Коммоду Антонину. Мы уже говорили, что в его полном имени содержатся все те имена, которые прикладывались к другим дубликатам Андроника-Христа. Полное имя Коммода таково: Цейоний Коммод Вер Цезарь Элий Вер. Напомним также, что о нем сообщали следующее: «Цейоний КОММОД, о котором одни передают, что он назывался ВЕРОМ, другие — Луцием Аврелием, многие — Аннием» [140:1], с. 22. И далее: «Марк приказал называть его Вером, перенеся на него свое имя, тогда как до этого времени тот назывался Коммодом… Еще будучи мальчиком, он был назван Цезарем вместе со своим братом Вером. На четырнадцатом году он был зачислен в коллегию жрецов» [140:1], с. 50, 63.
Таким образом, перед нами возникает целый «куст» имен, прикладывавшихся в слегка разных комбинациях, как выясняется, к одному и тому же персонажу: АДРИАН, ЭЛИЙ, ВЕР, ЛУЦИЙ, ЦЕЙОНИЙ, АВРЕЛИЙ, АННИЙ, ЦЕЗАРЬ, КОММОД, АНТОНИН. Итого десять имен.
Таким образом, полные имена Коммода и «Элиев Веров» достаточно близки. Поскольку «оба» Элия Вера и Элий Адриан оказались отражениями Андроника-Христа, то возникает естественная мысль, что отблеск этого соответствия должен обнаружиться и на «античном Коммоде». Как мы покажем, такое умозаключение оправдывается. Между прочим, само имя КОММОД могло получиться искажением первоначального слова КОМНИН. Напомним, что Андроник-Христос был из семейства КОМНИНЫХ. Как мы неоднократно убеждались, имя КОМНИН произошло от славянского КОМОНЬ, то есть КОНЬ. Поскольку звуки М и Н могли переходить друг в друга, то КОММ-од могло получиться из КОМН-ин.
Начнем с общей характеристики Коммода «античными классиками». Сразу обращает на себя внимание тот факт, что его личность рисуется чрезвычайно контрастными красками. С одной стороны говорится о Золотом Веке Коммода и сообщается о большом уважении к нему со стороны народа и сената. И в то же самое время сообщается о многочисленных его зверствах, преступлениях и омерзительном образе жизни. Как мы уже понимаем, здесь могли переплестись две точки зрения на Андроника-Христа. Первая — евангельская, а вторая — представляющая его в виде «изверга» Андроника. Вторую версию пропагандировали некоторые царь-градские авторы (например, Никита Хониат), а также иудейские, раввинские писатели, рассказывавшие о презренном «мамзере Иисусе» [307]. Начнем с положительных высказываний о Коммоде. При этом надо сказать, что многие поздние «античные» авторы в целом относились к Коммоду уже полностью отрицательно. Правда, они приводят старинные свидетельства, характеризующие Коммода весьма положительно, но тут же приговаривают, что, дескать, все эти восторженные слова люди произносили лицемерно, что «на самом деле» они думали, мол, совсем по-другому. Или же хвалители Коммода исподтишка, мол, издевались и насмехались над ним, придумывая ему всяческие несуществующие достоинства.
То есть поздние скалигеровские авторы пытаются ослабить впечатление от дошедших до их времени исключительно уважительных мнений о Коммоде. Не в силах побороть свое предвзятое негативное отношение, пишут, например, так.
«Наметив в консулы любовника своей матери, Коммод получил прозвание „Почтительный“ — это была насмешка со стороны сената (тут же поспешно разъясняет комментатор Элий Лампридий — Авт.); после казни Перенния он был назван „Счастливым“… Этот же Коммод, „Почтительный“, „Счастливый“, говорят, выдумал, — для того, чтобы иметь повод казнить многих, — будто против него существует заговор… Льстецы прозвали Коммода еще Британским, хотя британцы хотели выбрать и противопоставить Коммоду другого императора. Прозван он был также „Римским Геркулесом“, так как он убил диких зверей в амфитеатре в Ланувии… Кроме того, он был настолько безумным, что пожелал назвать город Рим „Коммодовой колонией“; говорят, это неистовое желание было внушено ему льстивыми речами Марции…
В то время как Коммод доложил сенату о необходимости назвать Рим Коммодовым, сенат не только охотно принял это — надо полагать в насмешку (вновь раздраженно разъясняет нам Элий Лампридий — Авт.), — но даже и себя назвал Коммодовым, НАЗЫВАЯ ПРИ ЭТОМ КОММОДА ГЕРКУЛЕСОМ И БОГОМ…
Он (Коммод — Авт.) позволил себе ставить статуи в виде Геркулеса (рис. 1.20 — Авт.), И ЕМУ ПРИНОСИЛИ ЖЕРТВЫ КАК БОГУ… Священнодействия в честь Изиды он почитал настолько, что обрил себе голову и носил изображение Анубиса» [140:1], с. 66–67.