СЕРИЯ «БИОГРАФИЧЕСКИЕ ХРОНИКИ»
ЕВГЕНИЙ ГУСЛЯРОВ
ИИСУС ХРИСТОС В ЖИЗНИ
Москва
«ОЛМА-ПРЕСС»
2002
ББК 83.3(0)
Г 965
Исключительное право публикации книги Е. Гуслярова
«Иисус Христос в жизни»
принадлежит издательству «ОЛМА-ПРЕСС-Звездный мир».
Выпуск произведения или его части без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону.
Художник
Гусляров Е. Н.
Г 965 Иисус Христос в жизни. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. — с.: ил. –– (Биографические хроники).
ISBN 5-94850-019-5
Грандиозную драму жизни Иисуса Христа пытались осмыслить многие. К сегодняшнему дню она восстановлена в мельчайших деталях. Создана гигантская библиотека, написанная выдающимися богословами, писателями, историками, юристами и даже врачами-практиками, детально описавшими последние мгновения его жизни. Эта книга, включив в себя лучшие мысли и достоверные догадки большого числа тех, кто пытался благонамеренно разобраться в евангельской истории, является как бы итоговой за 2 тысячи лет поисков. В книге детальнейшим образом восстановлена вся земная жизнь Иисуса Христа (включая и те 20 лет его назаретской жизни, о которой умалчивают канонические тексты), приведены малоизвестные подробности его учения, не слишком распространенные притчи и афоризмы, редкие описания его внешности, мнение современных юристов о шести судах над Христом, разбор достоверных версий о причинах его гибели и все это — на широком бытовом и историческом фоне. Рим и Иудея того времени с их Тибериями, Иродами, Иродиадами, Соломеями и Антипами — тоже герои этой книги.
Издание включает около 4 тысяч важнейших цитат из произведений 150 авторов, писавших о Христе на протяжении последних 20 веков, от евангелистов и арабских ученых начала первого тысячелетия до Фаррара, Чехова, Булгакова и священника Меня. Оно рассчитано на широкий круг читателей, интересующихся этой вечной темой.
ББК 83.3(0)
ISBN 5-94850-019-5 © Издательство «ОЛМА-ПРЕСС-Звездный мир», 2002
Евгений Николаевич Гусляров
Иисус Христос в жизни
Редактор Л. Денисова
Младший редактор Э. Артемьева
Художественный редактор И. Суслов
Технический редактор
Корректор Л. Шандарина
Подписано в печать .
Формат 60х84/16. Гарнитура «Таймс». Печать офсетная.
Усл. печ. л. . Тираж . Изд.№ 01-3310. Заказ № .
Издательство «ОЛМА-ПРЕСС-Звездный мир»
129075, Москва, Звездный бульвар, 23
Отпечатано с готовых диапозитивов
в полиграфической фирме «КРАСНЫЙ ПРОЛЕТАРИЙ»
103473, Москва, Краснопролетарская, 16
ПЛОТНИК ИЗ НАЗАРЕТА (Вместо предисловия)
У Андре Моруа как-то спросили, кто больше изменил историю — Цезарь или Наполеон. «Историю больше всего изменили историки», — с улыбкой ответил он. Эта острота, впрочем, имеет под собой веские основания. Взять, например, некоего Дионисия Малого, отнявшего у народов целых шесть или даже семь лет драгоценнейшего времени. Он первым попытался прояснить необычайно важный для истории вопрос, когда же родился Иисус Христос. И напутал. С тех пор мир живет как бы по фальшивому паспорту. Всякая точка отсчета требует поправки.
Необычайно яркая звезда взошла над маленьким городком Вифлеемом за семь лет до новой эры. Сюжет из сказки, конечно. Но вот великий астроном Иоганн Кеплер семнадцать столетий спустя сумел доказать, что звезда та взошла на самом деле. «Сближение Юпитера и Сатурна началось в конце февраля седьмого года до нашей эры. Юпитер вышел из знака Водолея, двигаясь по направлению к Сатурну в знаке Рыб...» Это сближение двух планет и дало ту яркую вспышку, по которой звездочеты и волхвы определили появление на земле этого необычайного человека. Мы в чудеса не верим, и это неверие изгнало чудо из нашей жизни. А тогда люди еще верили в них, и они действительно происходили.
Христос родился в коровьем хлеву. Мне легко представить ту значительную картину, когда юная мать в поисках лучшего места для новорожденного укладывает его в ясли, на свежее сено. Нутро коровьих загонов вряд ли изменилось с тех пор. И сейчас тут низкая загородка для сена называется замечательным деревенским словом «ясли». Это в хлеву самое чистое место. Сюда приносили коровий корм. И то, что первыми запахами, которые узнал Иисус Христос, были запахи сена, навоза и парного молока, делает бесконечно трогательным тот величайший для будущей истории человечества момент, в который явился он на земле. И корова смотрела на него глазами языческой богини. Помните, у греков: «Богиня волоокая Гера…» (Все-таки запомнилось кое-что из Гомера).
Меня с детства занимало слово «Спаситель». «Как это могло быть, — не верилось мне, — чтобы мальчик, родившийся в бедной семье галилейского плотника и матери-рукодельницы, мог спасти мир? И от чего именно надо было спасать тогда этот мир?» Теперь я понимаю, что отчасти эти детские безгрешные вопросы отдавали фарисейством. «Как может быть он Мессией, — высокомерничали когда-то фарисеи. — Разве мы не знаем его? Не он ли сын плотника с Нижней улицы Назарета?»
Чтобы ответить на эти вопросы, надо вернуться в библейскую старину, тысячи на две с половиной лет назад. Тогда народ впервые воспринял Божьи заповеди. Это были составные великой формулы нравственного здоровья людей. Далее с ними произошла жестокая метаморфоза. Ветхозаветные книги бывает больно читать. Бог общего братства где-то между книгой Исхода и книгой Чисел превращается в злобного маньяка, провоцирующего свой народ на расовую ненависть и кровопролитие, завещающего ему земли, богатства и власть над всеми другими народами. Неумная местечковая ярость сквозит в словах, приписываемых ему: «Когда подойдешь к городу, чтобы завоевать его, предложи ему мир. Если он согласится на мир с тобою и отворит тебе ворота, то весь народ, который найдется в нем, будет платить тебе дань и служить тебе. Если же он не согласится на мир с тобою и будет вести войну, то осади его. И когда Господь Бог твой предаст его в руки твои, порази в нем весь мужской пол острием меча... А в городах сих народов, которые Господь Бог твой даст тебе во владение, не оставляй в живых ни одной души... увидишь между пленными женщину, красивую видом... приведи ее в дом свой... если же она послене понравится тебе, то отпусти ее...»
Иисусу, конечно, известны были эти слова. «Бойтесь закваски фарисейской», — учил он. Это означало, что современные ему учителя народные густо подсыпали в тесто общего сознания дрожжи злобы и ненависти. И тесто это быстро всходило. Чаяния народа, обиженного обстоятельствами истории, принимало формы уродливые и недостойные. Он ожидал явления человека необычайного, в котором копившаяся веками ярость нашла бы свой выход. Вот в какую чудовищную поэзию все это отлилось: «Как прекрасен царь-Мессия, происходящий из дома Иудина. Он опоясывает свои чресла, выступает и повелевает начать битву против его врагов, и побивает их царей и начальников, и нет столь могущего, кто бы мог выстоять против него. Горы он обагряет кровью своих избитых врагов; одежды, обагренные их кровью, подобны гроздьям пурпурного винограда...» Или вот еще: «Господь отомстит за нас скопищам Гога. В оный час будет сокрушена сила народов; они будут как корабль, на котором сорваны снасти и сломана мачта, так что нельзя уже на ней поднимать парусов. Тогда Израиль разделит между собою сокровища народов — великую массу добычи и богатств, так что даже если среди него окажутся хромые и слепые, и те получат свою долю».
Это была не просто наивная глупость сознания, ограниченного узким национальным горизонтом. В мире пустила первые ростки упорная злоба на обстоятельства, жажда реванша и мести. В данном случае речь идет о древней Иудее, но носителями этих идей в разное время будут разные народы, и относить расовую ненависть и кровопролитие под религиозным флагом к какому-то одному было бы, конечно, неверно. История двадцатого столетия дает этому особенно ясные подтверждения. Чтобы мир пришел в равновесие, нужно стало, чтобы появилась другая идея. Если вглядеться в историю особым взглядом, то можно угадать следующую закономерность. Личность, меняющая картину мира, всегда приходит вовремя. Как будто само время материализует его из собственной нужды.