***
Догадываешься ли ты, что я словно в воду глядела 4 года назад, делая из твоего букета — долговечные сухоцветы, а распилив пополам ту самую найденную тобой ракушку и окрасив её в золотой цвет — кулон? Уверена, тебе и дела нет до меня, ведь ты ни разу за столько лет не напомнил о себе подруге, которую знаешь чуть ли не с пелёнок.
— Эвелин, ты идешь сегодня на школьную тусовку после игры выдр?
Ох, а это моя знакомая — Джейн. Я больше люблю выбирать себе окружение по своему статусу в школе, но ей почему-то очень интересна моя компания. Почему? Понятия не имею, как школьной мисс-совершенство вообще есть до меня дело. Это так клишировано и банально, но из года в год школы остаются неизменны. Есть изгои, ботаны, красотки и школьная спортивная команда, всё, как в настоящих драмах и сериалах Нетфликса, но во всём этом изобилии подростковых аспектов есть одно весомое «но»: всё это еще и дополняется буллингом, лицемерием, ну и, конечно, жирной такой каплей двуличия.
— Еще не думала об этом, извини, — захлопываю шкафчик, накидывая шоппер на плечо.
— Прекращай киснуть дома, лисичка, пора уже выходить из зоны комфорта.
Легко тебе говорить, любимица всех и вся. За те два года нашего общения, ты ни разу не видела меня на какой-либо тусовке или вообще в компании сверстников. У меня складывается ощущение, что она пытается подружиться со мной только из-за моей «связи» с Финном. Хотя откуда ей знать об этом? Поверить в то, что Вулфард может дружить с какой-то рыжеволосой старшеклассницей, любящей всё, что связано с лавандой и ванилью, сможет только сумасшедший.
— Я дам тебе знать, если наведаюсь к вам. Увидимся.
========== Хватит гулять в моей голове ==========
Прежде, чем выйти из школы направляюсь в гардероб, который уже открыли, готовясь к зиме. Обычно мы оставляем куртки в шкафчиках, но с гардеробом выходит намного удобнее. В шкафчике можно держать куртки «полегче», если вдруг потеплеет, а сдавать на вешалки одежду, более подходящую к приходу холодов.
Накидываю на себя пальто, укутываясь в приятный кашемировый шарф, выхожу из школы. На улице не так холодно, как могло показаться ранее, единственное, что портит картину совершенно не свойственной Канаде теплой зимы — промозглый ветер, то и дело покалывающий щеки.
Двор школы уже украшают к наступающему новому году, но больше делают акцент, конечно, на рождество. На крышу школы установили огромного надувного Санту, который сидит на страже черепицы уже который год, развешивают яркие гирлянды на фасад здания, а на входе в школу, кстати, установили почту тайного санты, куда можно написать послание или кинуть открытку, а 24 декабря их будут раздавать адресатам. Интересная фишка, жаль, что послания отправлять все-равно некому. Хотя, возможно, подпишу пару открыток девочкам с класса пианино, они кажутся мне довольно милыми, да и общаться с ними куда приятнее, чем со «сливками школы».
Оглядываюсь по сторонам, улавливая картину худощавых деревьев, листья которых давно перестали обнимать ветки. Всего месяц назад, я точно так же смотрела, как они оранжевым ковром окутывали тротуар, будто глядела на фото с винтажной ретро-камеры. Но теперь, вместо красочных ржавых пятен на траве — замерзшие, грязные лужи, а небо разбавляет эту слякоть авторскими оттенками серого, от которых так и веет унынием. Впервые, повторюсь, зима в Канаде настолько печальная, в это время уже должны лежать пушистые сугробы, а на окнах — красоваться морозные витражи. Но, приходится довольствоваться тем, что есть.
Пока я копошилась в своих мыслях, разглядывая уличные пейзажи, ко мне подъехал Джаспер, под характерный звук клацающих по плитке колёсиков скейта.
— О чем ты так задумалась? Я кричал тебе, чтоб ты подождала меня ещё у гардероба! — спрашивает он, попутно поднимая свой транспорт на руки.
— Извини, Джаспер, я как обычно витаю в облаках.
— Тебе это свойственно. Не против, если я пройдусь с тобой до Бейкер стрит? Тебе же вроде по пути, а я оттуда по делам.
— Присоединяйся к моим раздумьям о бренности бытия, — смеюсь я и сразу же ловлю испуганный взгляд друга.
— Я прекрасно знаю, что ты с тараканами, но давай без твоих философских напутствий, прошу, — ухмыляется, подталкивая меня в плечо.
— Твоя взяла.
На протяжении следующих 15 минут мы болтали обо всём на свете, совершенно неважном и легким для обсуждения. Поговорили о любимой группе, с которой, кстати, мы и познакомились. Года два назад, мне казалось, я была единственной, кто слушала их на постоянной основе в наушниках и бесила соседей заевшими песнями, что сутками крутились с высокой громкостью на колонках. Пока не нашла в блоге «Сухой выдры» чат, где под фейковыми именами мы и познакомились. Позже, оказалось, что мы из одной школы, но из разных её «ступеней». Он тусуется с такими как Джейн или выскочка Марго, я же — сама по себе, либо с парочкой друзей, которых в народе прозвали «софтами».
— Увидимся на сегодняшней тусовке, Шеффер. Не смей отсиживаться в своем коконе! — кричит мне блондин, удаляясь в сторону проспекта с магазинчиками на любой вкус и цвет.
Никого видимо особо не волнует, что я даже не давала согласия на приглашение. Впрочем, неудивительно, что всех в этой школе заботят только их собственные персоны. Дальнейший путь до дома меня сопровождали «A Hole in the Earth» и ветер, гул которого был слышен даже через наушники. Под музыку можно еще сильнее влюбиться в город, зажатый между океаном и уютным его пригородом. Ванкувер оправдывает свое звание города-сада: повсюду лужайки, парки и велосипедные дорожки, круглогодично наполненные туристами и местными жителями. На одной из них меня чуть не сбили один раз, кстати. С самого детства, мы с Финном ходили на занятия, похожие на скаутские, где нам прививали безумную любовь к природе, в частности Канадской, и её составляющим: бобрам, койотам, ну и, конечно же — выдрам! Дикой живности тут пруд пруди, все жители имеют привычку смотреть по сторонам: никогда не знаешь, когда из кустов на тебя выпрыгнет енот и решит полакомиться булочкой из твоих рук.
Очарованная дорогой домой, я и не заметила, как добралась. Зайдя внутрь, меня встречает привычная тишина и аромат ванили, которым пахнет весь дом. Купить благовония было определенно лучшим решением за весь год. Скинув с себя верхнюю одежду и переобув ботинки на махровые тапочки, отправляюсь прямиком на кухню.
На холодильнике — обыденная записка, повествующая о моем обеде в холодильнике, любезно приготовленным мамой с утра. Открыв дверцу, желудок характерно взвыл, призывая наконец уделить ему время.
Отобедав, поднимаюсь в свою комнату, которая для меня — царство самовыражения и умиротворения. Пастельного цвета стены с развешанными на них рисунками от руки, рабочий стол, полный суккулентов и скетчбуков, а возле окна — запачканный красками мольберт. Махровый белый ковер приятно щекочет ноги, а взгляд невольно устремляется на пианино у стены. На нём красуется новогодний шар с оленем, а руки сами потянулись встряхнуть его. Пальцы поглаживают стекло, пока снежинки медленно оседают в воде. И вновь, Финн, что бы ни стояло в моей комнате — волшебным образом напоминает о тебе. Я всё еще помню, как мы создали свой дуэт, будучи детьми. Я играла на пианино, а ты подпевал авторские песни, написанные на кровати, стоящей позади меня.
Провожу по клавишам подушечками пальцев, что помнят каждую из них, будто это было вчера. Они плавно бегут друг за другом наигрывая мелодию, что больно режет мне по сердцу. Отголоски прошлого теперь вернулись в виде нот.
Ты и не догадывался, но каждый раз мои пальцы специально слетали с клавиш и мы начинали композицию заново, лишь бы я могла самозабвенно слушать твой голос снова и снова. Я будто знала наперёд, что никогда больше не услышу его вживую.
***
«I wanted to say, I love you» — голос с хрипотцой заканчивает песню под последний звук клавиши пианино. Небольшая песенка, написанная восьмилетними друзьями, уже сейчас могла бы стать хитом всех радиостанций.