– Ах, какой красавчик! – Майя скорчила презрительную мину и окатила меня ледяным взглядом, – выдает на гора, словно оперный Паваротти! Осторожнее на поворотах, Паваротти! Не нужно бросаться на меня, как удав на кролика, я с тобой спорить не собираюсь, но хочу, чтобы ты понял две вещи.
Первое – не все то золото, что блестит, и чтобы знать, совсем необязательно иметь морщинистый лоб и гнилые зубы, а второе – именно в твоем собственном отношении к происходящему и заключается тайна! По крайней мере, для тебя!
– А для тебя? – я подался вперед, чувствуя в себе закипающую ярость и желание обрушить на Майю всю силу моего сарказма.
– И для меня тоже! Но сейчас речь идет о тебе, и поэтому давай говорить именно о тебе! И не забывай, это я смогла найти тебя в метро три раза – и ты даже не понимаешь, как! Так что насчет гуру – уж кому-кому, а не тебе рассусоливать!
– Но впрочем! – Майя надула губки и отвернулась от меня, – можешь идти гулять! Не очень-то ты мне и нужен! Решай – считаю до трех! Остаешься ты или нет! Раз, два…
– Ладно, ладно! Подумаешь, какая обидчивая! Нечего на меня давить массой! – я решил немного снизить накал страстей. Майя мне определенно нравилась, и так просто расставаться с ней не хотелось. Тем более, что я чувствовал – стоит мне сейчас уйти, и больше уже я не увижу ее никогда. И не узнаю, что же скрыто за туманом, который она усиленно нагоняет!
– Ну, вот и славненько! Тогда идем дальше. Ты уже знаешь, что все беды – от тебя самого. И после того, как мы пришли к выводу, что я здесь главная – я могу дать пояснения.
– Сразу оговорюсь: я не собираюсь тебя разубеждать, что все вокруг настоящие уроды и кретины, начальство, как обычно, тупое, как сапог, и упертое, словно овца, сослуживцы – чистые подонки и делать ничего не умеют, а ты сам – агнец божий и д’Артаньян в одном лице!
– Я вообще-то этого не говорил! – я сделал попытку протестовать, всем своим видом показывая, что если я и слушаю ее, то все равно не нужно мне приписывать лишнего.
– А здесь совершенно неважно, говорил ты что-либо подобное или же нет, потому что для нас важны эмоции. Язык нашего тела – это язык эмоций и чувств, и именно с помощью него мы научились эффективно взаимодействовать между собой.
– Ты посмотри, – Майя явно оседлала любимого конька и получала удовольствие от собственной лекции, – все наши разговоры пропитаны эмоциями. Эмоции намного быстрее слов – они первичнее. Человек научился говорить не так давно (по историческим меркам, конечно), кроме того, язык сам по себе – это только лишь инструмент для выражения эмоциональной окраски и передачи информации. Вот так-то! – Майя победно взглянула на меня и скривила смешную рожицу.
Честно говоря, я был ошарашен. Услышать из ее уст нечто подобное было вне пределов моего понимания.
Я еще ни разу не встречал девушку, которая вот так запросто заткнула меня с помощью научных терминов, быстро опустив мою самооценку на пару ступеней ниже исходного уровня.
А я-то, признаться, думал, что девушки – они больше говорят о тряпках, моде, кинозвездах и сериалах, а здесь – такое! И, судя по всему, Майя вовсе не собиралась останавливаться на достигнутом, она поудобнее подоткнула подушку себе под спину и продолжила:
– Так вот, среди мужского населения, да, да – ты именно к этому виду и принадлежишь – принято всячески принижать проявление эмоций, затушевывать их и скрывать. Что, конечно, совсем не говорит о том, что их нет.
Она сделала паузу и в воцарившейся тишине (ведь я не знал, что ей ответить) налила себе чаю.
– Эмоции есть всегда – вне зависимости, отражаются они у нас на лице или же не отражаются. Эмоции – наш отклик на внешнее воздействие. Представь себе – ты берешь и палкой тычешь ежика, а он моментально сворачивается в клубок, или же, напротив (хотя и нечасто) – начинает шипеть и бросается в бой. Представил? Молодец!
– Так вот эмоции – это те же самые реакции: либо спрятаться, либо атаковать, либо проигнорировать и постараться пропустить мимо ушей, ну и т. д. Только вот в чем проблема – коль скоро эмоция состоялась, то ее проявление уже свершившийся факт. И этот факт записан где-то там, и он составляет неотъемлемую часть нашего эмоционального багажа, с которым мы пойдем дальше по жизни, и который с течением времени становится все тяжелее и тяжелее. Я не слишком заумно говорю, успеваешь схватывать?
Я не успевал. Я просто не мог понять, откуда в такой красочной упаковке, как Майя, взялись способности формулировать такие довольно абстрактные вещи – и не только формулировать, но еще и довольно складно их излагать.