– Ладно.
Она вернулась к Герману, который уже встал с валуна и отряхнул джинсы.
– Саша сказал, можно ехать домой. Ну, или пройдемся немного, если хочешь. Или заглянем в «Кают-компанию» выпить по чашечке кофе.
– Пройдемся, да. До мельницы.
Вблизи его лицо казалось совершенно изможденным. Но глаза горели фанатичным огнем.
– Через Архангельские ворота?
– Ага.
Он хотел осмотреть сверху нечто, завладевшее его вниманием внизу. Может, и не то самое место, где угодил в ловушку незадачливый исследователь, но наверняка связанное с ним.
Когда его торкало вот так, он забывал обо всем на свете, в том числе о приличиях. Забыл и сейчас. Просто повернулся спиной к почтенному собранию и, не прощаясь, легкой и скорой походкой двинулся прочь. Мило улыбнувшись, Нора проворковала «до свидания», ни к кому в особенности не обращаясь, и кинулась догонять своего эксцентричного возлюбленного.
Он был уже около мельницы, напротив Белой башни. Внутри, на территории монастыря.
– Вот здесь, – услышала Нора его бормотание, – мы прошли под стеной. Вылезли через мельницу и залезли обратно через другой вход.
– В каком состоянии Мельничный канал?
– Кирпичные своды выглядят надежными, валунная же кладка – просто караул. – Герман сокрушенно покачал головой. – Валуны выпадают, как гнилые зубы, и в просветах между уцелевшими виднеется порода.
– Размыв грунта?
– Да. И не только в Мельничном.
– Почему же их не реставрируют?
– Реставрируют. Но не так быстро, как хотелось бы.
Окинув взглядом двухэтажное здание мельницы, Нора, как всегда, залюбовалась этим хватающим за душу северным минимализмом. Обычные, казалось бы, стены из красного кирпича, арочные галереи, с которых осыпалась почти вся штукатурка, из-за чего они стали пестрыми, красно-белыми. Серебристо-серые, как повсюду на Соловках, узкие доски двускатной кровли. Вроде обычные. Но глаз не отвести.
На траве справа от двери лежали пять больших каменных колес с отверстиями посередине, в которых Нора после некоторых раздумий признала мельничные жернова. Ну конечно! Это же мельница, причем водяная.
Ее разобрало любопытство.
– Что это за камень? – спросила она, присаживаясь на корточки и трогая пальцем край одного из колес. – Гранит?
– Да, – кратко ответил Герман.
Открыв карманный блокнот, он что-то быстро рисовал или чертил простым карандашом, держа его в левой руке. На ее памяти он только обеденную ложку держал в правой руке. И зубную щетку. Нож – по ситуации. Нора видела его метающим ножи с обеих рук, как настоящий профессионал, но предпочитал он это делать опять-таки с левой.
– Ты сказал, вы вылезли через мельницу и залезли обратно. А можно посмотреть на это место? Отведешь меня?
– Пойдем, если хочешь. – Он захлопнул блокнот и вместе с карандашом убрал во внутренний карман куртки. – Но в канал я тебя не пущу, так и знай.
– А заглянуть позволишь?
– Только одним глазком, моя радость. Только одним глазком!
Изнутри каменные стены и своды казались еще более облупленными, чем снаружи, но производили, несмотря ни на что, впечатление твердыни, способной простоять века. Еще много веков.
Из одного в помещения в другое нужно было переходить по современным деревянным лестницам и горизонтальным настилам с высокими перилами. Нора пожалела, что не заглядывала сюда раньше. Сохранившиеся в первозданном виде мельничные механизмы живописно заржавели и так и просились в объектив фотоаппарата.
– Вот здесь, – Герман показал пальцем, – стояло водяное колесо.
– Где же канал?
– Иди за мной.
Друг за другом они спустились по лестнице, повернули направо…
…здесь.
Наконец-то и ей удалось заглянуть в жутковатый зев узкого темного подземного канала, стены которого были сложены из валунов самых разных форм и размеров, а дно скрывалось под черной водой. Герман светил туда фонариком своего смартфона.
Нора втянула воздух через нос и задержала дыхание. Не сказать, что запах был тяжелый или противный, но даже с закрытыми глазами она смогла бы определить, что находится у входа в подземелье, причем сырое.
– Как там дышится? Нормально?
– Вполне. Все каналы под монастырем проложены на глубине примерно двух метров. Это не очень глубоко. Вентиляция работает исправно. – Герман немного помолчал, вглядываясь во тьму каменной кишки, потревоженную слабым светом фонарика. – Сейчас Мельничный перекрыт. Дальше шлюз.
– Шлюз? – удивилась Нора. – Забавно. В смысле… мне это в голову не приходило.