— Надо было отправиться в больницу? — спрашивает он с усмешкой.
Он прав, режиму об этом стало бы известно.
А может быть, это из-за меня Хром зашёл так далеко? Чтобы не наброситься на меня? Я же заметила, как сильно он сдерживал себя в прошлый раз.
Проклятье, я не хочу сейчас потерять его, я должна идти к своей цели. Мои шансы вырваться отсюда никогда не были выше, и если Саманте удалось… Когда Хром берёт меня за руку, мне хочется завернуться в мою тонкую рубашку с головой.
— Тебе не обязательно делать это, если ты не хочешь.
На мгновение я замираю и впиваюсь пальцами в ткань. Я с удовольствием обнималась бы с Хромом и разговаривала — не больше, но я не смею ему об этом сказать. После этого он уйдёт от меня и никогда больше не захочет видеть.
— Всё в порядке. — Я тяжело сглатываю. — Я хочу этого. Но сначала я хотела бы получить всю информацию. Я с трудом сдерживаю любопытство. Как ты догадался использовать электронную бумагу?
— Мы с Авой таким образом время от времени обменивались сообщениями.
Опять Ава, всегда только она. У меня в груди сжимается. Я что, ревную? К покойнице?
Хром укладывает меня на кровать, и теперь мы лежим на спине и держимся за руки.
— Там, снаружи начался настоящий ад: ищут Джекса и врачиху, повсюду развешены плакаты о поиске. Введён режим чрезвычайной ситуации. Они заклеймили Джекса государственным изменником, сочувствующим повстанцам. Кроме того, сенат распространяет слух, что повстанцы похитили Эндрю, сына сенатора Пирсона, но это не так.
— Это ты тоже узнал от Джекса?
— Да. Ты только представь себе, Эндрю — предводитель повстанцев. Можешь в это поверить? Сын сенатора!
— Ого, — выдыхаю я. Это ещё больше наполняет меня надеждой. Похоже, против режима восстало больше людей, чем казалось.
— Джекс повстречался тебе случайно?
— Нет, я ждал его. Ты же знаешь, что под городом есть водопровод, который идёт в Аутленд. Сенат каждую неделю жертвует немного воды, чтобы успокоить аутлендеров, но сейчас поставки заморожены. Я стоял на карауле около трубы. Этого поста было крайне сложно добиться, но я надеялся, что там появится кто-нибудь из повстанцев.
— Джекс.
Хром кивает.
— Да, и всё то, что он мне рассказал, едва не подкосило меня.
— Ну, говори же скорее! — Моё сердце вот-вот остановится.
Хром делает большие глаза и понижает голос, словно опасается, всё же, быть услышанным.
— Повстанцы уже давно вышли за пределы купола. Там есть настоящий город, называется Резур. В нём живёт много людей, нормальных людей, не мутантов.
— Но… — Это звучит невероятно. — Как на счёт радиации?
Хром берёт мою руку и прижимает её к своей груди.
— Она совсем низкая. В Аутленде снова можно жить!
Боже мой… Всё что я могу, — это с выпученными глазами смотреть на Хрома. Мы пленные под этим куполом, в то время как люди снаружи свободны. Это выводит меня из себя.
— Сенат нам лжёт.
— Да, постоянно. — Хром делает глубокий вдох. — На воздух взлетело строение, в котором, якобы, хранились продукты питания. Сенат утверждает, что его взорвали повстанцы. Это действительно были они, но я видел то место. То, что там валяется, никогда не было продуктами. Это похоже на самолёты и другие летательные аппараты.
— Военная авиация?
— Скорее всего. Очевидно, они собирались напасть на Резур. У людей там, снаружи, не было бы шансов. Джекс говорит, они не настолько развиты технологически, как мы.
К счастью, я лежу, потому что такие новости могли бы подкосить и меня. Джексу и Саманте нет нужды прятаться в канализации. Они начали новую жизнь.
— Джекс предложил мне сделку: я помогу ему, потом он поможет мне перейти к повстанцам. С их помощью я освобожу тебя, как-нибудь. Ты представляешь для них ценность, потому что обладаешь внутренней информацией и знаешь, где бывает сенатор… — Хром говорит взахлёб, его глаза сверкают.
А у меня в голове крутится только одна фраза: «Я освобожу тебя».
О боже, Хром действительно хочет это сделать! Я быстро смахиваю слезинку из уголка глаза и пытаюсь снова слушать его.
— Я переправляю контрабандой для них медикаменты по трубе, и у меня есть контактный человек. Его зовут Марк, он врач и программист.
Слишком много информации за раз. Я едва справляюсь с ней. Свобода, контрабанда… Хром рискует своей жизнью.
— Ты рассказал кому-нибудь об этом? — спрашиваю я дрожащим голосом
— Нет, это слишком деликатный вопрос. Я не доверяю никому. Не известно, кто обделывает дела вместе с режимом, как, например, Блэр. Ему было поручено отравить воду. Моя задача предотвратить дальнейшие покушения.