— Человек из верхнего мира, спасибо, ты меня спас.
Он говорил что-то ещё, но я понял только это. Меня такая фраза вдохновила. Во-первых, сходу налажен контакт с местным населением, тем более, что данный гражданин совершенно очевидно занимает не последнее место в здешней иерархии. Во-вторых, он почти сразу понял, что я из другого мира и его это нисколько не удивило, значит, кроме меня были и другие, поэтому скрывать своё происхождение и прикидываться местным не имело смысла.
Тут на место развернувшейся трагедии подоспели наконец сопровождающие, двое из которых немедленно спешились и, быстро подбежав к господину начали его осматривать и ощупывать на предмет телесных повреждений, но от сердито оттолкнул их руки и проворчал, что он в полном порядке. Не завидую я подобным служакам. Это телохранители, которые за сохранность благородной тушки отвечают своей головой, при этом вверенная им тушка раз за разом по собственной инициативе лезет в самое пекло.
Несколько человек, вынув длинные кривые ножи, бросились свежевать добычу, а остальным, каковые, судя по дорогой одежде, также принадлежали к благородному сословию, парень стал объяснять, что именно тут произошло. При этом он всё время тыкал пальцем в меня и в лицах показывал, как я в последний момент выстрелил быку в шею, а тот упал, едва не придавив его.
Один из сопровождающих подошёл ко мне и начал говорить. Он знал, что я плохо понимаю язык, а потому говорил медленно и активно при этом жестикулировал. Я понял не всё, но усвоил, что спасённый мной парень — граф (точнее, его местный аналог, в разговорнике было несколько титулов, так вот этот соответствовал графу) Эйнар Мукден, сын кого-то весьма уважаемого, владелец чего-то там очень большого, управляющий чем-то грандиозным. Я его спас и буду за это вознаграждён.
С этими словами он полез в седельный мешок и вынул оттуда большой кошель, под завязку набитый монетами, который протянул мне. Денег там было много, весил этот кошель килограмма четыре, в сравнении с ним то серебро, что дали мне в оружейном магазине, было не более, чем карманными деньгами. Теперь точно хватит на билет.
Вот только с географией бы определиться, мне по-прежнему требовалось попасть в город, да не просто в город, а в такой, где есть морской порт, из которого отправляются корабли дальнего следования. Я перебил своего собеседника, с поклоном принимая деньги и спросил насчёт города.
— Город… — он немного задумался, потом указал направление, потом ещё немного подумал. Крикнул своим, один из которых, оторвавшись от разделки быка, подбежал к нам и встал навытяжку.
Начальник что-ты быстро ему объяснил, тот кивнул и бросился назад. Взяв за поводья двух «верблюдов» он подвёл их поближе и жестом предложил мне взобраться в седло.
Навык верховой езды не входил в число моих многочисленных талантов, но седло было самым обычным, со стременами и высокой лукой, а зверь отличался ледяным спокойствием, поэтому я, хоть и не с первой попытки, смог забраться наверх. А помощник оседлал второго зверя, после чего мы, распрощавшись с остальными, отправились в путь. Граф Эйнар напоследок ещё раз махнул мне рукой.
Путь наш был долгим, теперь скорость зверей незначительно превышала скорость пешехода, но у них было одно замечательное преимущество: они не хромали. Скоро пошли обжитые районы. Бескрайние луга то и дело сменялись засеянными полями, а там, где росла трава, стали попадаться стада самых обычных коров и овец. Кое-где встречались крестьяне, косившие траву, или возделывавшие огороды. Чуть позже мы проехали несколько небольших деревень, полтора десятка деревянных домов вдоль единственной улицы.
В пути, насколько мне позволяло знание языка, я постарался расспросить своего спутника об окружающем мире, периодически при этом заглядывая в разговорник. Тот, с трудом понимая вопросы, старался меня просвещать.
Итак, город, в который мы ехали, действительно был портовым. Назывался он Веронк, это что-то означало, но что именно я не понял. Торговые корабли там бывают регулярно и отправляются оттуда в разные места, в том числе и за океан. Меня эта новость по-настоящему обрадовала. Ещё он сказал, что управляет городом некто, чью должность можно перевести, как бургомистр. При нём есть совет старцев или старейшин из наиболее уважаемых (и богатых) городских фамилий.
Жителей в том городе много, если я правильно запомнил числительные, то двадцать тысяч и даже больше. Владения графа Эйнара примыкают к городу, но самим городом он не владеет, хотя и пользуется там большим уважением. А ещё — и эта новость меня сильно удивила — в городе живёт несколько «людей сверху» таких, как я. Живут они весьма неплохо и небедно, поскольку «умеют делать многие вещи». Отлично, есть настоящая диаспора, которая, пусть и не поможет, но хотя бы совет даст и объяснит, что тут и как.
Наконец, после примерно четырёх часов езды, когда снизу на бёдрах у меня начали появляться вполне ожидаемые мозоли, на горизонте показался сам город. Как я и предполагал, он был обнесён каменными стенами, впрочем, не такими высокими, предназначенными скорее для защиты от тварей, чем для отражения полноценного штурма человеческой армией. За стеной отчётливо были видны высокие крыши домов, какие-то башни с флажками и колокольня.
Мы въехали в ворота совершенно беспрепятственно, никто не останавливал нас и не спрашивал документов, хотя стража в воротах стояла. Это были классические пехотинцы времён позднего Средневековья, в начищенных стальных кирасах и шлемах с полями. Их было четверо, у двоих в руках были короткие алебарды, служившие не столько оружием, сколько подпоркой, двое других держали в руках вполне приличные фитильные мушкеты. Фитили сейчас были потушены, но рядом с ними горел большой масляный светильник, а потому солдатам ничего не стоило в любой момент привести оружие в боевую готовность.
Нас они поприветствовали вежливым кивком, после чего сразу потеряли к нам всякий интерес, видимо, служба была организована хорошо, и поборами въезжающих никто не занимался, а может, просто знали в лицо человека графа и побоялись донимать расспросами. Провожатый подвёл меня к довольно крупному зданию, что стояло на центральной улице (улицы, кстати, были относительно широкие, аж на две телеги, и довольно чистые, можно было сказать, что их регулярно подметают), указал на него пальцем, после чего несколько раз раздельно повторил:
— Дом, еда, спать, — и снова потыкал пальцем в двери.
Я спешился, сказал ему спасибо и передал поводья от транспортного средства. Тот ещё раз неглубоко поклонился, после чего развернулся и поехал обратно, ведя в поводу запасного «коня».
А я отправился в местную гостиницу, где меня ждал заслуженный ужин и ночлег.
Глава седьмая
Гостиница не отличалась помпезным видом. Трёхэтажное здание из тёсаного камня, небольшая приёмная, за которой располагался обеденный зал. Несколько длинных столов с лавками, стойка, за которой восседал почтенный трактирщик, одетый в не очень чистый передник, а рядом с ним вертелась молодая женщина, перекладывавшая с места на место глиняные кружки и тарелки.
Вспоминая свой небогатый словарный запас, я решительно направился к стойке. Трактирщик немедленно поднял на меня глаза, да и то сказать, других посетителей тут было немного.
— Я хочу комнату, вещи класть, — я показал на рюкзак, потом ткнул пальцем в сторону кухни откуда раздавались аппетитные запахи. — Еду готовить, ужин.
Тот, услышав мои слова, вскочил и с готовностью закивал.
— Господин сверху… честь… комната… второй этаж… три. Ужин будет.
Я не всё понял из его слов, но и этого было вполне достаточно. Приняв из его рук ключи, я направился по узкой скрипучей лестнице наверх, где и находился мой номер. Двери шли по одной стороне, а потому ошибиться было невозможно. Вставив ключ в замок, я оказался в просторном помещении, где стояла широкая кровать, маленький столик, имелось небольшое окно во двор, закрытое мутным стеклом, в углу стояло зеркало из полированной бронзы, а под ним бронзовый же таз для умывания. Прогресс налицо.
Сбросив тут свои вещи, кроме денег и пистолета, я некоторое время посидел на кровати, наслаждаясь долгожданным покоем, после чего встал и отправился вниз. Трактирщик оказался исполнительным. К моменту моего возвращения на крайнем столе уже стояла большая миска овощного супа, на большом деревянном блюде исходило сногсшибательным ароматом жаркое из неизвестного животного, посыпанное свежим луком, до кучи имелась печёная рыба, размером с окуня, а в небольшой плетёной корзинке лежали ломти свежего белого хлеба. Запивать всё это великолепие предполагалось неизвестным напитком из большого кувшина, в котором, навскидку, помещалось литра три.
В качестве столовых приборов прилагался небольшой острый нож, изящная деревянная ложка и тонкая двузубая вилка, напиток (оказавшийся тёмным пивом) предполагалось наливать самостоятельно в большую глиняную кружку.
Оглядев поле деятельности, я с удовлетворением крякнул. Неплохо. Не знаю, сколько стоит такой ужин, но имеющегося серебра точно должно хватить, день близился к закату, а завтра я разыщу в городе своих и потолкую насчёт местных цен и отправки кораблей. Тут я вспомнил, что технический уровень этого мира где-то в семнадцатом веке плюс-минус сто лет и загрустил. Плыть однозначно придётся на паруснике, который зависит от ветра, а то и на гребной галере, которая будет постоянно заходить в кучу портов. Месяц, а то и два.
Но плохое настроение быстро улетучилось, стоило мне приняться за еду. Суп был отменный, можно было его с натяжкой обозвать щами, только щи эти были густыми и наваристыми, мяса там было полно, а ещё имелись некие неизвестные мне специи, которые делали его вкус необычайно острым, поэтому приходилось старательно запивать пивом. Пиво имело сильный хлебный привкус, пенилось слабо и почти не содержало спирта, так, лёгкий прохладительный напиток.