— Позволяет, а? Как думаешь? — то и дело спрашивал он, и, не рассчитывая услышать ответ, дальше щедро делился своими задумками и планами.
Что позволяет?!
Я кивнул. Спорить же не имело смысла. Вдруг — как укол в голову: это же стихи Тины! Жора цитировал Тину. Неделю тому назад я сам ему декламировал эти строки! И вот… Ах, Жорочка, да ты тоже подсел на нашу Тину! Поздравляю!
А Жора, не замечая, что я стушевался, лил свое:
— Вся эта вонючая навозная куча, которую кто-то обозвал человеком, вся эта мерзость и мразь…
Нельзя сказать, что «мерзость» и «мразь» были любимыми Жориными жалящими словцами, но их сочетание он часто использовал для выражения презрения и полного отвращения к тем, кто погряз в плотской низости.
— Мир живет в полном дерьме, и теперь каждому олуху ясно, что никакая демократия, никакое народовластие и народоправие не способны остановить его падение в бездну. Ни просвещение, ни сила знаний, ни церковь не способны остановить гибель и этого Рима…
— «И ни церковь, ни кабак…» — начал было я.
— Именно! — воскликнул Жора, — «Ничто не свято!..». Маммона, маммона, деньги, деньги, неудержимая страсть накопительства. Вот на нее-то и требуется накинуть узду! Мы обросли коростой невежества и скупердяйства. Жрать!.. Да, нужна свежая звонкая и холодная мысль… Чтобы из этой плесени, покрывшей всю землю тонким молекулярным слоем, сделать, наконец, хотя бы антибиотик.
— Какой плесени?
— Ну, твоего человечества.
Я знал, что Жора давно растерял все симпатии к современному миру и жадно искал пути к его улучшению. Он все чаще задавался вопросом: почему? И разве ничего нельзя изменить?
Пока Жора расточал филиппики нынешнему устройству мира и несовершенству цивилизации, я вдруг подумал о том, что и меня не все устраивало в этой жизни, в жизни этих людей, этой страны и даже этой планеты. Я поймал себя на мысли, что во многом — во всем! — солидарен с Жорой. И готов за ним следовать. В рай или в ад, куда? Я не знал. Во всяком случае, наши мысли, как это часто бывает у… у братьев по разуму, сходились на одном: пора! Но как?.. Я понимал лишь одно: нужно спешить! Бежать!!! Но куда?.. И что же все-таки позволяет нам разгадка архитектоники генома?
— А тут еще и ты со своими клонами, — огорченно заключил он.
— Прости великодушно, — улыбнувшись, повинился я, — знаешь, эти клоны…
— Да знаю я, знаю я тебя… Ну как тебе Пракситель, — ухмыльнулся он, — как я тебя…
Жора, как гюрза, клюнул головой пространство.
— …клюнул, — подтвердил он.
— Гадюка, — сказал я, — умеешь! Укусить!
— На вот, держи, — он добыл из своего непременного желтого портфеля Тинин томик стихов, — на… почитай-почитай…
— Ааа! — вскрикнул я, — так вот где… А я обыскался весь… А ты, змей… Даже на память… Нравится?
— Да ладно тебе… Забыл отдать… Хорошая подложка под сковородку…
— Что?!!! — я вскочил со стула, как ужаленный, — что ты сказал?!!
— Сядь, — мирно сказал Жора, — не кипятись… ну… стишки… ну, так… Ты ее уже разыскал? Как она?
— Кого разыскал? — я все еще был зол.
— Ну, эту твою Тину-картину… как там ее?
— Ты рехнулся, Жор? Как разыскать, когда разыскать, зачем разыскать?.. Ты, брат…
— А я бы разыскал, — смял он манжету моей рубашки, — будешь потом локти кусать.
— С чего бы вдруг?
— Сам знаешь с чего!
Я так и не сообразил, почему мы вдруг прилипли тогда к этой Тинешэ. А Жора, Жора, совершенно равнодушный не то что к Маяковскому, не то что к Пушкину или Есенину, но даже к «To be or not to be», даже выучил ее Праксителя! Я, конечно же, был поражен, потрясен: что заставило?!!
Когда нас попросили освободить кафе, был третий час ночи. Жора аккуратно сложил салфетку и сунул ее в задний карман джинсов, уложил в переполненную пепельницу дымящийся окурок и, заглянув мне в глаза, спросил:
— Ну что скажешь?
Он вдруг протянул свою правую руку и пальцами доверительно прикоснулся к тылу моей левой ладони.
— Ты совсем не слушаешь меня. Сидишь, молчишь…
Возникла пауза, заполненная тишиной, — мне нечего было ему сказать.
— Ты опять что-то там придумал? — спросил он.
— Нет. У меня проблема — не хватает вдохновения.
Он только хмыкнул.
— Почитай Тину, почитай…
— Я давно уже чту! — сказал я.
— Не понимаю: зачем ждать какого-то вдохновения, когда работы невпроворот! Горы груд!.. И Тина в кармане.