<p>
Потом я стал проваливаться в окружавшую меня незримую вату, глаза сами собой закрылись. Мысли еще роились в голове, но они словно пчелы из улья стали вылетать наружу, и я физически почувствовал пустоту в голове. Вот последние мысли наперегонки устремились к выходу, толкаясь и не уступая друг другу дорогу, они все-таки вырвались на свободу.</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
* * *</p>
<p>
</p>
<p>
Полеты в полку на той неделе так и не начались. Погода не позволяла, был первый минимум, а он никак не подходил для большинства летчиков. В полк прибыло большое пополнение выпускников и им как воздух необходимы были ПМУ – простые метеоусловия. У старожилов же было достаточно налетано в СМУ и Минимумах, поэтому командир ждал хотя бы незначительного улучшения погоды, но оно никак не приходило, осень вступала в свои права. Каждое утро заместитель командира полка на спарке вместе со штурманом полка облетали район полетов и докладывали, что облачность многослойная, местами обильные осадки, болтанка и погода никак не позволяет ставить на крыло желторотых летунов. Возвращаясь они долго беседовали в вышке руководителя полетов и вскоре по громкой связи звучала уже привычная команда: «Полетам на сегодня отбой!»</p>
<p>
Мы же, честно отсидев на КП до двух часов, обедали привезенной из технической столовой, едой и вместе с несколькими штурманами так же, как и мы ожидавших своих наведений, на оперативной машине возвращались в гарнизон. Так прошел понедельник, вторник, а за ними и среда.</p>
<p>
В четверг, я не выдержал и ни говоря Женьки ни слова, к концу рабочего дня отправился к Елене Кузьминичне. Все дни наступившей недели я не находил себе места. Меня съедало чувство стыда за то, что я совершил. Хотя, размышляя, я никак не мог понять, а что собственно такого нехорошего мог совершить? Ну переспал я с девушкой, и что? Ведь с Наташей у нас все кончено! Однако к Свете все эти дни я не ходил и старался избегать любой даже случайной встречи с ней. Наконец, набравшись храбрости, я пошел в знакомую мне квартиру.</p>
<p>
Тетя Лена оказалась дома, она вообще в тот день на работе не была, так как немного приболела и решила отлежаться денек дома. Она встретила меня не так, как обычно. Немного сухо и печально. Я сначала подумал, что это из-за ее болезни. Она провела меня на кухню поставила чайник на плиту. Выложила на стол печенье, конфеты.</p>
<p>
- Посиди со мной, давай чайку попьем, - грустно сказала она и усадив на табуретку меня, сама села напротив. – Как твои дела?</p>
<p>
- Да вроде все нормально… полетов сейчас нет, вот шляемся…</p>
<p>
- Давно что-то не заходили ко мне.</p>
<p>
- Да, не хотели беспокоить.</p>
<p>
- Ну, что ж вы! Разве вы можете беспокоить. Мы рады всегда вас видеть.</p>
<p>
Мы помолчали, когда тишина стала невыносимой я спросил ее о сыне, как он, приезжал ли в отпуск, пишет ли, не надо ли ему чего-нибудь передать. Она поблагодарила, но передавать ничего не просила. Чай мы давно выпили, но разговор не клеился. Я подумал, что она плохо себя чувствует и решил оставить ее.</p>
<p>
- Я, наверное, пойду, надо еще зайти в штаб, Атрепов просил помочь ему с картами, - соврал я, чтоб найти хоть какой-нибудь благовидный предлог уйти.</p>
<p>
Она не возражала и встала провожать меня до дверей. Уже в коридоре женщина вдруг замерла и будто решившись сказала:</p>
<p>
- Как Света? Как у тебя с ней?</p>
<p>
Я замер. Холодный пот появился внезапно и заструился по телу. Значит Света была права, здесь все обо всех знают. Они узнают о тебе, как только ты подумал что-то сделать. Но как?! Меня никто не видел, утром я ушел по тихим улицам, не встретив ни одной живой души.</p>
<p>
- Елена Кузьминична… это… так… просто…зашел… - я начал нести что-то невразумительное.</p>
<p>
- Не надо ничего объяснять, - как-то уж очень спокойно сказала женщина. – Ты сам решаешь, что тебе делать.</p>
<p>