<p>
- А у кого все это время лежал пакет?</p>
<p>
- У Строгина…</p>
<p>
- Может он его вскрывал? Не знаешь?</p>
<p>
- Уверен, что не вскрывал! Когда мы его передавали, он был также перевязан и заклеен.</p>
<p>
- Значит никто из вас так и не узнал, что в нем?</p>
<p>
- Так точно!</p>
<p>
- Хмм… Скажи, а что ты думаешь о Чемоданове? Что он, доволен жизнью или нытик какой-нибудь?</p>
<p>
- Не знаю, товарищ майор. Мы его и видели то несколько раз. Мы же курсанты и офицеры нечасто с нами общались. А Чемоданов был добр к нам, учил наводить, не заносчив. О его взглядах ничего не могу сказать, не знаю.</p>
<p>
- Ну а что у вас говорят о Пахоменко?</p>
<p>
- Эээ…говорят, что сняли из-за сына…</p>
<p>
- А еще?</p>
<p>
- Больше ничего не слышал.</p>
<p>
- А не говорил ли Чемоданов о Пахоменко или его сыне? Не помнишь?</p>
<p>
- Нет, не говорил.</p>
<p>
- Уверен?</p>
<p>
- Уверен!</p>
<p>
- Ну, хорошо! Свободен!</p>
<p>
- Разрешите идти? – я встал.</p>
<p>
- Иди и позови ко мне Строгина.</p>
<p>
- Есть!</p>
<p>
Я вышел. Как только за мной закрылась дверь ко мне подскочили Строгин и Чуев.</p>
<p>
- Ну? Что спрашивал? – почти в один голос прошипели они.</p>
<p>
- О Чемоданове.</p>
<p>
- А кто такой Чемоданов? – стал вспоминать Чуев.</p>
<p>
- Женька, теперь тебя зовет. Иди!</p>
<p>
Пока мы остались одни Чуев стал мерить ширину коридора, он маршировал от одной стены до другой, а я невольно считал его шаги. В одну сторону восемь, в другую семь, обратно восемь, и вновь восемь…</p>
<p>
- Да, доведете вы меня! – приговаривал он, не в шутку переживая то ли за нас, то ли за себя.</p>
<p>
- Так, товарищ майор, мы ничего криминального не совершали! Ну, передали мы этот злосчастный пакет! Что ж с того?! Ведь мы не знали, что в нем! Как и сейчас так и не знаем! А поэтому вины нашей ни в чем нет!</p>
<p>
- Больно грамотные вы! Вины нет! Они…, - он посмотрел на дверь в кабинет «особиста», - всегда смогут найти вину во всем! И не из таких виноватых делали!</p>
<p>
Наконец дверь вновь открылась и выпустила спокойного и почти невозмутимого Строгина. Чуев бросился к нему.</p>
<p>
- Ну? Что сказал?</p>
<p>
- Да все нормально…</p>
<p>
- Что значит все нормально? Что он сказал?</p>
<p>
- Сказал идти на занятия.</p>
<p>
- И все?</p>
<p>
- Все…</p>
<p>
- Хм… Ждите тут, - Чуев не поверил сказанному, он постучал в дверь, а потом и открыл ее. – Разрешите, товарищ майор?</p>
<p>
- Заходите…</p>
<p>
Командир роты зашел и плотно закрыл за собой дверь. Мы прильнули к двери и попытались хоть что-то услышать. Но как ни старались превратиться в слух, из этого ничего не выходило. Прошло минут десять и дверь снова отворилась, выпуская красного от стыда или волнения нашего ротного офицера.</p>
<p>
- …я все понял и не виню их ни в чем! Успокойтесь и их не дергайте… – это были последние слова, что мы услышали из уст «особиста». Чуев закрыл дверь и повернулся к нам, облегченно выдохнув.</p>
<p>
-- Ладно, хорошо то, что хорошо кончается! Идемте на занятия! Что у вас сейчас?</p>
<p>
- Тактика, - сказал Женька, посмотрев на свои часы.</p>
<p>
- А что все-таки случилось, товарищ майор? – спросил по дороге в учебный корпус Строгин.</p>
<p>
- Да понимаешь, я и сам толком всего не знаю… говорят вскрылся какой-то антисоветский заговор и в нем вроде бы участвовали дети высокопоставленных партийных работников, исполкомовцев, милиции, вот и наш Пахоменко пострадал именно из-за этого… Вы понимаете, что могло произойти с вами, если бы хоть на чуточку были виноваты?! Лучше и не думать даже!</p>
<p>
</p>
<p style="margin-left:159.75pt;">
* * *</p>
<p>
</p>
<p>
Вскоре все улеглось, страсти остыли, разговоры сменили тему. Мы почти забыли и случай, и даже то, что раньше училищем командовал не Анверов, а кто-то другой. Впрочем, оно и понятно. Начальник училища далеко, а непосредственные командиры близко и вот их-то никто не менял, их требования оставались почти неизменны. Нововведения, установленные новым начальником училища, быстро превратились в каждодневную рутину, впрочем, кардинально они не отличались от прежних, мы быстро свыклись с ними и уже больше не обращали на них никакого внимания. Жизнь вошла в свое привычное русло. Неделя проходила за неделей сменяя предыдущую и ничего в нашей жизни не меняя. Пролетел январь, наступил февраль. Тоже ничем не примечательный месяц, кроме, пожалуй, одного дня.</p>
<p>
В феврале намечался праздник, который по традиции отмечали все курсанты выпускного курса. Праздник или просто знаменательный день, назывался «Днем зачатия». Суть его была в том, что впрочем итак всем известно. Человек рождается через девять месяцев после оплодотворения яйцеклетки женщины. Мы знали, что выпуск в том году планировался как обычно в двадцатых числах октября. Соответственно октябрь минус девять месяцев получалось двадцатое февраля. Вот именно двадцатого февраля и зачинались мы, как офицеры советской армии. Потом нам предстоял день, отделяющий от первого офицерского звания ровно на сто дней. Его именовали «сто дней до приказа».</p>