<p>
Я сокрушаюсь, ругаюсь, мол нет им покоя и на очке мол достанут, а потом предлагаю Тупику пойти вместе. Он соглашается не подозревая, что сам летит в западню.</p>
<p>
- Ладно, - говорит Вадька, - все равно делать нечего, пойду с вами. Ты, Принц, куда?</p>
<p>
- Пойду искать Чуева, надо ж узнать, чего ему надобно, а ты куда?</p>
<p>
- А я с тобой за компанию.</p>
<p>
- Ладно, пойдем…</p>
<p>
Мы втроем спускаемся по лестнице в фойе, а потом идем мимо летной казармы к спортивному городку, туда где возвышается «эшафот» для Тупика. Он пока ничего не заподозрил и шагает вместе с нами к своей судьбе смело и непринужденно. Ни одной живой души нам по пути не встречается. Училище словно вымерло, впрочем, оно и понятно, все на занятиях, и только нам никто не может запретить шляться от безделья по родной альма-матери, уже заранее скучая по ней, ностальгируя и вспоминая былое.</p>
<p>
Возле городка нам «случайно» встречается Юрка. Он идет будто бы в общежитие, засунув руки в карманы и скучая от безделья.</p>
<p>
- Юрка, замполита не видел? – спрашивает Тупик.</p>
<p>
- Видел. Они с Чуевым на бассейн пошли, - озвучивает он заранее составленный текст.</p>
<p>
- Не знаешь зачем? – спрашивает Вадька, вроде бы равнодушно, из праздного интереса.</p>
<p>
- Да хрен их знает! Фому не видели? Он не в общаге?</p>
<p>
- Не видели.</p>
<p>
Мы оставляем Юрку и проходим через спортивный городок к бассейну. И здесь нас вместо замполита и Чуева встречают Стас, Бобер и Фома. Тупик оказывается между нами, словно загнанный зверь. Наконец он догадывается о том, что попал в ловушку.</p>
<p>
- Нет! – взвизгивает он. – Холодно уже! У меня одна форма! Я заболею! Отстаньте, дураки!</p>
<p>
Он мечется между нами, пытаясь вырваться на свободу, но все бесполезно, бесполезны его крики, ругательства и жалобы на слабое здоровье, мы остаемся непреклонными. Тупик сопротивляется и извивается, но наши сильные, цепкие руки хватают его мертвой хваткой и тащат сначала к вышке, а потом по лестнице вверх. Жертва традиции, наконец, понимает всю бесперспективность сопротивления и смиряется с уготованной ему участью.</p>
<p>
- Только не с десяти метров, - умоляюще просит он.</p>
<p>
- Ладно! – соглашаемся мы.</p>
<p>
Дальше дело пошло быстрее и легче. Тупик не тяжелый и вчетвером, Вадька и Юрка стоят на стреме, готовые при опасности сигнализировать, мы его легко поднимаем на пятиметровую высоту, ставим на деревянный пол, он креститься, но не успевает до конца осенить себя крестом. Мы разгоняемся и толкаем его с вышки. Он летит молча и входит в зеленоватую гладь бассейна животом. Раздается оглушительный всплеск, и мы несемся вниз, хохоча и стараясь быстрее покинуть место преступления. Пробегая мимо летной казармы я краем глаза замечаю, как в окнах второго этажа торчат лысые головы первокурсников, они смотрят на нас широко раскрытыми глазами. В их взглядах я вижу и уважение, и тоску, и зависть. Ничего ребята! Четыре года пролетят незаметно, еще будете вспоминать добром и первый курс! – думаю я с легким чувством зависти к ним, поскольку у них все еще впереди.</p>
<p>
Нам не встречается на пути ни один офицер и мы на одном дыхании взбегаем на наш этаж. Запыхавшиеся и довольные мы ждем Тупика, который появляется только минут через семь, мокрый и жалкий. Вода все еще струится с его формы на пол. Но он почти не злится, все позади. Традиция соблюдена, и он, можно сказать, отделался довольно легко.</p>
<p>
- Идиоты, - бурчит он на нас, встречающих его и прыскающих от веселого смеха. – А если б кто заметил! Хорошо никого не было рядом! Еле выбрался, ботинки намокли и тянули ко дну…</p>
<p>
- Ничего, Олежка, многие люди не тонут! – говорит Бобер.</p>
<p>
- Ага! Ты вот тоже вряд ли утонишь! – огрызается мокрый курсант и удаляется в комнату к Пашкину, где надеется подсушиться.</p>
<p>
Потом мы уже видим Олега в трусах и майке в туалете. Он курит и уже забыл о происшествии. В общем он не держит долга зла.</p>
<p>
- Все ничего, вот только ботинки будут долго сохнуть, - сокрушается он на вопрос Вадьки.</p>
<p>
- Олег, пойдем к каптерщикам. Они еще не сдали всю форму. Возьмешь у них сухой комплект, а мокрый им отдашь! – предлагает Вадька.</p>
<p>
Докурив, Тупик и мы вместе с ним идем к каптерщикам и те меняют его промокший костюм на сухой, подходящий по размеру, таким же образом они поступают и с ботинками.</p>
<p>
- Вы не первые, - извещает нас Кликацук, - в третьем взводе уже двоих искупали сегодня ночью.</p>
<p>
В последний вечер, накануне выпуска мы не спешим расходиться по домам, а ждем вечерней поверки, правда все равно рота не в полном составе, из ста с лишним человек присутствует человек шестьдесят, семьдесят. Конечно же не женатиков, они ушли, для них жены дороже друзей и обычаев. Стас, Бобер, Вадька, все здесь.</p>
<p>
- Равняйсь! Смирна! – командует старшина и мы выполняем его команды так, как не выполняли их все прошедшие четыре года, показательно строго по уставу. Затем старшина переходит к зачитыванию списка, вернее он не читает, а просто называет фамилии по памяти, в его руках нет журнала вечерних поверок. За четыре года ежедневного повторения фамилий он выучил список наизусть. – Андреев!</p>
<p>
- Я!</p>
<p>
- Алтынбаев!</p>
<p>
- Я!</p>
<p>