Три отряда, по десять-пятнадцать санитаров, построились в аккуратные колонны и направились к старому городу. Чуть позже отряды рассредоточились, увеличивая расстояние друг от друга, желая охватить большую территорию. Бородатые санитары шли, вооруженные электрическими дубинками. В левой руке каждый держал круглый щит с алым крестом, а на голове –– металлический шлем. Санитары шли, гулко гремя дубинками о щиты. Каски тряслись, касаясь мясистых носов, выступающих из-за густых бород. Это уже не помощники и защитники людей, они больше напоминали средневековых крестоносцев, жаждущих крови неверных. Никогда, никогда Джина не видела такого жуткого зрелища! Смит всю жизнь считала санитаров добрыми и радушными существами, теперь же они вновь показывали свое истинное нечеловеческое лицо.
Кацуро продолжал сидеть на своем бархане. Джина напрягла зрение и увидела, что японец спокойно перебирает правой рукой четки, не реагируя на приближающихся врагов. Удивительно, но санитары его не замечали! Даже зрительно! И это, не говоря уже о сканерах врачей, которые могут обнаружить любого, обладающего микрочипом!
«Как японцу это удается?»
Головной строй санитаров медленно обходил бархан, разделившись на две равные части. Отряды, подобно реке, состоящей из двух рукавов, огибали молитвенное место Кацуро, никак не реагируя на него. Вот эти «ручейки» вновь соединились с подветренной крутой стороны дюны. Колонна санитаров опять собиралась в единое целое, готовясь продолжить движение.
Солнечный луч пал на Кацуро. Он торжественно поднял правую руку. Джина заметила, как изогнутый самурайский меч хищно блеснул в свете желтой полуденной звезды. Японец величаво встал на бархане, держа катану в вытянутой вверх руке.
–– Банзай! –– раздался воинственный клич, и японец, обернувшись лицом к врагам, прыгнул вниз, прямо на их плечи. Маленькая человеческая фигурка подобно вихрю вклинилась в стройные ряды санитаров, катана засверкала и принялась молниеносно крушить врагов. Бородачи не успевали поднять дубинки, как их оружие вместе с отрубленными конечностями падало на горячий песок. Катана не знала ни покоя, ни лени, пожиная кровавые плоды. Японский меч крушил, полосовал и резал санитаров, словно свиней.
Строй поломался. Кое-кто из санитаров выхватывал шприцы-пистолеты, но ни одна игла не поразила стремительного японца. Очумелый доктор кричал что-то неразборчивое, выхватил лучевой пистолет, но плазменные заряды также не настигли цель. Они попадали в своих, плавили песок или яркими трассерами уходили в голубое небо.
Японец казался неуязвимым. Разметав в клочья десяток коротышек, Кацуро оказался прямо перед упрямым врачом. Тот попятился, испуганно бросил бластер и побежал, сломя голову, назад. К своему аэробусу.
Японец не стал щадить врача. Это война, а на войне любой поднявший против тебя оружие считается врагом. Трус, не желающий посмотреть в глаза смерти, умирает от удара в спину.
У Джины перехватило дыхание. Первый раз она видела такое кровавое побоище, маленький японец внушал страх и уважение одновременно. Минуты две она стояла ни жива, ни мертва.
Неожиданно из-за балконной двери раздался хлопок, потянуло горелым.
«Айфон! Что там происходит? Как она могла оставить хакера одного? Вероятно, ему сейчас нужна помощь!»
Джина опрометью бросилась в комнату. Поздно! Айфон недвижно сидел, запрокинув голову, левая чужая кисть вновь покраснела, а из ушей текла кровь. Джина проверила пульс, и бессильно отпустила холодеющую руку. Айфон умер.
Смит всхлипнула и бросила взгляд на мерцающий, но еще работающий монитор. «Загрузка компонента в систему произведена успешно!» –– гласила надпись под красной полоской, заполненной на сто процентов.
«Значит, ему все-таки удалось запустить вирус в компьютерную сеть! Но какой ценой?! Врачи, будьте вы прокляты!»
39
Владимир почувствовал, что теряет управление. Ракета падала. Краем глаза он заметил, что следом несется санитарный аэробус! Он приближался! Но слева показался еще один воздушный аппарат, который мелькнул шашечками на борту. Таксист!
Сзади раздался оглушительный взрыв после столкновения. В глазах Владимира мелькнула короткая огненная вспышка, и он вновь увидел прекрасную радугу, спускающуюся широким коромыслом на маленькую ракету. Кабина озарилась всеми цветами радуги, солнечные зайчики пустились в безумный танец, стало тепло и приятно. Владимир зажмурил глаза, сознание помутилось. Он осознал, что тело теряет твердую опору и становится невесомым.
Тепло и приятно. Солнце и ветер. Рука нащупывала песок, песчинки пронырливо убегали сквозь пальцы…