— Стив, а почему ты обиделся на «американца»? Ведь твое имя явно английского происхождения, как и у Джины. Почему у вас в ходу русский язык? Кто вообще победил в войне, русские или англосаксы? — засыпал вопросами Ковров.
— Сакс-Сити — город с преимущественно русскоязычным населением, –– ответил ученый лаборант. –– В Новой Европе два официальных государственных языка — русский и английский, еще есть испанский, он распространен в некоторых западных городах. Сложилось исторически. Что касается войны, — в ней никто не победил. Сто лет Европа лежала в руинах, разрозненные полисы постоянно воевали между собой, приводя континент к еще большему упадку. Войны продолжались, пока врачи не объединили человеческие сообщества абсолютно на новых, не национальных, принципах, проповедуя здоровье. Нам чужд любой национализм. У нас совершенно другие цели и задачи. Поэтому граждане называются европейцами, по территориальному признаку. Англия? На этом архипелаге из сотни островов остались лишь дикие аборигены.
Еще через некоторое время Владимир поинтересовался, почему у Светланы нет отчества, а вот у старика антиквара есть. Но тут оказалось просто. Некоторые люди просто не знали своих родителей, ибо родились в Инкубаторе либо воспитывались в Интернате. А отчество имеют те, кто помнил настоящих родителей. Стив Хаген, конечно, знал своего отца, но отчество в американской традиции не принято, поэтому он и представлялся, как Стив Хаген.
Ковров задумался. Возможно, новое мироустройство имело моральное право на существование. Объединение людей не по национальному, а совсем по иному принципу. Этим разрешалось много проблем. И цель. Она благородна — вылечить людей, победить болезни, повысить генетическую чистоту населения, увеличить продолжительность жизни. Но тут перед глазами Владимира вновь встала сцена на площади, когда врач, наделенный исполнительной властью, выбирает: кому жить на этой земле, а кому быть лишь винтиком для другого человеческого организма.
— А как же остальные государства? Ведь есть же еще страны? — продолжил расспрашивать Ковров.
— На юге Арабский союз, за Уралом — Сибирский, Индия и Китай остались в своих прежних границах. Эти страны не являются для нас открыто враждебными, рано или поздно они примут наш протекторат, потому что мы более прогрессивны и цивилизованны! Что касается других материков, то и их черед не за горами. Реакционные американские режимы не продержатся долго.
— Понятно, — задумчиво ответил Владимир, открывая банку шпрот. — Кто рыбки желает?
— Рыбки? — удивленно спросила Джина.
И в этот момент на колени Коврова прыгнуло какое-то небольшое животное, отдаленно напоминающее кота. С абсолютно лысым телом, но пушистой головой, лапами и хвостом. Причем усы у животного не торчали в разные стороны, как у обычного кота, а чинно висели. Подобно усам бравого украинского казака. Странно. Но, в остальном, самый обычный кот. Он, наверно, мутировал из-за тяжелых условий обитания. Зверек сладко замурлыкал и стал активно тереться о руки Владимира.
— Это же мутант! А ну пошел прочь! — воскликнул Хаген. Кошак отреагировал на такое заявление весьма неприязненно, приоткрыл пасть, полную острых зубов и злобно зашипел. Усы при этом стали смешно подниматься и опускаться, что откровенно позабавило девушек.
— А, мой старый знакомый! — заявил Владимир, поглаживая бедное животное. — Я видел этого зверька возле аптеки. Нашел-таки, плешивый! Ну, что вы, кота никогда не видели?
— Да, не похож он на кота! — заупрямилась Света. — Кошки имеют шерсть, а не жалкое подобие волосяного покрова. Это какая-то голая крыса-переросток!
— Раз мурлычет, значит, кот! — констатировал Ковров. — Вы, что, не видите: кушать хочет кошарик.
С этими словами Владимир вытащил маленькую рыбку из консервной банки и торопливо скормил необычному зверьку. Животное с удовольствием проглотило рыбешку, облизнулось в усы и довольно заурчало.
— Зверек посидит немного и уйдет, — продолжил защищать кота Владимир, видя, что другие не одобряют его поведения. — Ну, проверь кота дозиметром что ли, если боишься, –– предложил Ковров Стиву.
— Мне личного прибора не положено, — развел руками лаборант.
— А я думаю, что котик весьма милый, — неожиданно защитила зверька Джина.
Кот, получив поддержку, осмелел, выпустил коготки и вновь потянулся к еде, но Ковров не пустил на стол животное с грязными лапами.