–– И вам не болеть! –– раздался нестройный разноголосый ответ.
Люди заняли свои места вдоль конвейерной ленты. Стив, как и все, встал между двух ящиков с искореженным хламом. Ящики стояли по левую и правую руку, можно пользоваться любым. Стив начал медленно копаться в мусоре, брезгливо морщась. Никаких защитных перчаток не дали, приходилось ковыряться голыми руками. Вот Хаген нашел длинную ржавую железку и выложил на ленту, отбросил назад грязную тряпку, мусор упал в пластиковый ящик для отбраковки. Затем бывший лаборант откопал три ржавых болта и также поместил на ленту. Остальные рабочие действовали аналогично. Конвейер потихоньку заполнился, зарычал и пришел в движение. Лента понесла железо за перегородку в другой зал, откуда потянуло теплом и гарью. Там, видимо, и находилась печь, где железо переплавлялось.
–– Быстрее! Не филонить! –– кричали сверху время от времени. –– Вы не выполняете норму выработки!
Стив с трудом выбрал какую-то раму с двумя колесами: прочный стальной каркас, а вот на колесах вкрапления иного материала. Хаген вспомнил, что перед ним доисторический велосипед, на ободах –– резина. Что же делать? Резина не нужна. Стив нерешительно отложил свою находку в сторону и взял подходящий по требованиям широкий лист ржавого железа. А вот сосед Хагена, угрюмый негроид, ухватил велосипед, да так неудачно, что его рука попала в цепную передачу. Звездочка неожиданно провернулась, и темнокожий поранился.
–– Врача! Позовите врача! –– засуетился Хаген, увидев, как из четырехпалой руки негра капает кровь. Наверно, эта врожденная патология и послужила причиной производственной травмы.
Вскоре к темнокожему действительно подошел санитар и увел его. Прошло несколько минут, и из-за стены раздался вопль. Раненый вернулся очень скоро, зло посмотрел на Стива и вновь приступил к работе. Лаборант заметил, что темнокожему не перевязали руку, как положено, а просто прижгли пораненное место и, скорее всего, использовали для этого раскаленный металл. Иначе, почему он так кричал? Стив содрогнулся от ужаса и стал еще внимательней перебирать мусор, стараясь сам не повредиться. Совсем не хотелось получить такую оригинальную «медицинскую помощь».
За монотонной работой прошло полдня. Стив весь взмок от постоянного стояния на ногах и нервного напряжения. Подумать только, один вечер с текилой и любимой девушкой, и вот ты разжалован из лаборантов, пропущен через гипнотранс и переведен в штрафные рабочие. Теперь, если не выплатить штраф, остаток жизни пройдет под землей в компании безобразных мутантов! Возможно, Стив больше никогда не увидит солнечного света! За что? Тоска ползучей змеей поселилась в его душе, крепко сжимая в своих холодных объятьях.
Через четыре часа прозвучал сигнал на обед. Заключенные прекратили работу, конвейер встал, и всех вывели в коридор, ведущий к общественной столовой.
Хаген удивился, что не увидел в столовой ни врачей, ни санитаров. Рабочие полностью предоставлены сами себе. За порядком никто не следил. Впрочем, наверняка, тут есть стереонаблюдение.
Рабочие подходили к обычному крану с холодной водой, быстро ополаскивали руки и отоваривались у холодильника. Агрегат выдавал каждому порцию темного супа в пластиковой тарелке. Похлебка с отвратительным запахом. Как такое можно есть?! Хорошо, что к миске супа полагалось еще две питательных плитки.
«Обед не может быть бесплатным. Проверим-ка личный счет. Что? Минус пятьдесят тысяч девяносто два кредита! За миску супа сняли целых сорок два пункта, и общий долг увеличился. Ну и расценки! Да за эти деньги можно купить роскошный обед с тремя блюдами в дорогом кафе-магазине, а не миску вонючего пойла. Интересно, а сколько заплатят за день работы? Надо же быстрее погасить этот чудовищный долг!»
Стив совсем погрустнел, он получил свой скудный тюремный обед и робко присел на металлическую скамью. Остальные рабочие тоже расположились на широких лавках по обе стороны стола и начали принимать пищу. Стив увидел, что все с удовольствием уплетают этот неприятный суп, кроме узкоглазого.
Сейчас лаборант имел возможность разглядеть его поближе. Мужчина небольшого роста, выглядит подтянуто, бритая загорелая голова, умные узкие глаза. А ведет себя странно. Японец степенно поклонился всему залу, затем достал нитку с бусинами и начал медленно перебирать их, что-то бормоча себе под нос. Нетронутая тарелка с супом стояла в стороне.