–– Что же вы медлите! –– перебил разволновавшийся Карачун. –– Оплодотворяйте! Немедленно оплодотворяйте!
–– Первый, третий, пятый резервуары спермы –– пуск! –– стараясь быть твердым, отдал команду Дольский. –– «Молодые люди», ваш выход! «Женщины» ждут!
Все врачи моментально увидели, как в волшебное море, где плескались одинокие «женщины», ринулись пронырливые головастики, поднимая клокочущие белые брызги. Эти хвостатые непоседы толкали и пихали неповоротливые солнышки, облепляли со всех сторон, и вот на нескольких яйцеклетках нежная оболочка уже вспорота, а внутрь шмыгнула белая коварная змейка, вильнув на прощание хвостиком. Новая жизнь зарождалась.
–– Есть контакт! Поздравляю, коллеги! –– воскликнул воодушевленный Главврач, и слезы гордости потекли по серым дряблым щекам.
–– Еще немного, Степан Тимофеевич! Надо закрепить успех! –– продолжил генетик. –– Так… Добавить питания и кислорода. Нашим будущим гражданам нужно очень хорошо питаться.
Через подводные шлюзы в контейнер устремились теплые калорийные растворы, и врачи увидели, что в бескрайнем океане большинство яйцеклеток оплодотворилось, они начали быстро делиться. Внешне зиготы перестали напоминать солнышки, потеряв свои жгутики, но набухли, и теперь в живительном бульоне плавали желтенькие ягоды ежевики, состоящие из маленьких шариков. С каждой минутой этих шариков становилось все больше, и ягоды стремительно увеличивались в размерах. Этим клеткам повезло, в отличие от тех, кто не нашел себе пары, или по другим причинам не смог поучаствовать в этой молекулярной оргии. Такие яйцеклетки лежали на дне питательного моря, спустив свои «матрасы» и потеряв усики, а мертвые сперматозоиды колыхались на поверхности, не успев победить в гонке за «любимой».
–– Сколько всего зигот получилось? –– спросил Карачун.
–– Где-то четыреста-четыреста пятьдесят! –– улыбнулся генетик.
–– Отлично, Григорий! Это победа! Слава генетике! Шампанского! Всем шампанского!
Карачун победоносно смотрел через окуляр на океан зарождающейся новой жизни. Эти четыреста пятьдесят новых граждан пока еще очень маленькие, но они обязательно вырастут умными и красивыми, станут полноценными членами нового человеческого сообщества. Нет, этих зародышей Главврач ни за что не отдаст проклятым «звездюкам», для них будет достаточно замороженных образцов прошлого года. А новых людей он, Степан Карачун будет самолично выращивать. Если потомство Колывановой выживет, это будет неслыханная победа просвещенной медицины! Четыреста пятьдесят детей от одной женщины! Даже если их количество уменьшится вдвое, то это все равно очень много! Ни одна человеческая самка за всю свою короткую жизнь не может выносить и родить такое многочисленное потомство. Природа просто не способна на это! А вот он, Степан Тимофеевич Карачун, смог! Он и есть истинный отец народов, а не тот книжный усач Сталин, которого и не существовало никогда…
Тем временем услужливые санитары привезли маленький столик на колесиках. Шампанское и легкие закуски. Врачи дружно подняли бокалы и выпили за будущее человечества. Карачуна и Дольского сердечно поздравляли коллеги, распевая хвалебные дифирамбы.
–– Григорий! Составьте сообщение нашим небесным друзьям, что мы готовы передать им партию в три тысячи единиц. Прошлогоднего помета, естественно, –– хмыкнул Главврач, закусывая натуральной вишенкой. –– В качестве первого транша вполне достаточно.
–– Не слишком ли мы спешим? –– спросил генетик. –– У нас пока что всего менее полутысячи зародышей, а ведь неизвестно, выживут ли они до завтрашнего дня.
–– Все под контролем! –– выпалил, раскрасневшись, Карачун. –– Сегодня четыреста пятьдесят, а завтра должно быть еще больше. Надо брать сразу тысяч пять клеток, чего мелочиться. Две пункции и десять тысяч людей. Двадцать пункций, и Сакс-Сити удвоит население и полностью поменяет свое лицо.
–– Завтра? Нет, это невозможно! –– испугался Григорий. –– Организм женщины еще не восстановился после первой пункции. Надо подождать… Неделю…
–– Неделю? Да вы с ума сошли! Я не могу столько ждать! Разве вы не понимаете, в какой мы ситуации? –– почти кричал Степан, гневно потрясая кулаками.
–– Если мы возьмем завтра пять тысяч яйцеклеток, то у женщины откроется сильное внутреннее кровотечение, она может умереть или стать бесплодной! –– утверждал генетик. Его маленькие глазки забегали туда-сюда.
Карачун задумался и помрачнел.
–– Пять тысяч клеток –– это не пять тысяч зародышей, половина наверняка умрет. А нам нужно, если я не ошибаюсь, десять тысяч. Только так мы сможем восполнить потери Генетического банка. –– закончил Григорий Елистратович.