Не младенец вернулся из блеска небес,
А пророк молодой вспышкой молний воскрес.
Имя Генос ему, он к деяньям готов,
На плечах его груз — безопасность миров.
Он с Безликим ушел к алтарю серебра,
Чтоб служил вечно Генос во благо добра.
Обучался века, чтоб свой дар развивать,
С новой силой великой своей совладать.
А, вернувшись назад, в Поднебесье ушел,
Там с богами он дом вековечный нашел.
Искра Вечного Пламени
Холод смерти окутал Небесный Дворец,
Но явился Гортор, вечный Сада жилец.
Он не дал воплотить темный умысел тот,
Что провестника жизнь навека отберет.
«Месть героя не красит, а лишь угнетает,
Только светлую душу во тьму обращает,
Она вцепится в сердце, не пустит вовек,
Месть — порок не богов, ей отец — человек.
Ты же бог, сын титана, неужто так слаб,
Чтоб признать, что порока людского ты раб?
Что душа твоя также, как грешных людей,
Стала жертвой бездумных и низких идей?»
— Молвил Сада хранитель и жаждал ответ.
«Без Мифаи не важно: я бог или нет,
Отомщу за нее, ведь повинен мудрец,
Принесу ему молотом жизни конец!»
— Так ответил с безумием в мрачных глазах
Лапион, он держал целый мир на плечах.
Но ответил спокойно великий Гортор,
Чтоб окончить бессмысленный глупый тот спор:
«Неужели великий герой Лапион,
Что в прекрасную деву Мифаю влюблен,
Тем постыдным поступком помянет ее,
Осквернит то прекрасное чувство свое?»
Замер вмиг Лапион, на нее посмотрел,
Опустилась рука, вот влюбленных удел.
И, увидев Мифаю в обьятиях сна,
Вспомнил бог, как ценила живое она.
Пот на лбу проступил, словно капли росы,
В нем два чувства грызутся, голодные псы:
Гнев пылает огнем, все сжигает внутри,
Но сияет любовь, ярким светом зари.
Он подавлен, как раненый в клетке орел,
Но Гортор к зеркалам Лапиона повел.
И увидел сожженное царство герой,
Где искали погибшие души покой.
Там владычил когда-то великий Аид,
А теперь кровь людей вместе с лавой кипит.
Лапион там увидел и войско чертей,
Что штыками на смерть провожали людей.
Силу душ отбирали и пили, как мёд,
Эликсир тот дарил Мидиану восход.
Пировали убийцы, бессилен весь мир,
Не способны все боги прервать адский пир.
Среди Ада увидел Гортор в зеркалах,
Душу в башне, что ждет обращения в прах.
Но никак не дождется: злодей Сатана
Ей страданий желает отведать сполна.
Дух Мифаи без тела остался в Аду.
«Подожди еще миг, за тобой я приду!»
— То увидев, воскликнул герой Лапион,
Разлетелась луна среди белых колон.
Он к Гефаю направил неистовый ход,
Чтоб героя отправили за небосвод,
В огнедышащий замок, где дьявол сидит,
Он ослаблен и будет сегодня убит.
Извинился Гефай, но бессилен он тут:
Для богов вечно заперт умерших приют.
Заклинанье асуров ту мощь бережет,
Что неистовый камень собою несет.
Хоть разрушен навеки Всевластия Шар,
Но осталось наследство от демонов чар.
Их барьер не сломает никто из богов,
Даже верный хранитель ключа от миров.
Лапион, что упорством известен всегда,
Что Мифаю искал, не смотря на года,
Не готов попрощаться с любовью теперь,
Пусть закрыта пред ним межмировая дверь.
Стал искать-узнавать, как пробиться туда,
Где не стало от власти Аида следа.
Ликовал его шут, усадившись на трон,
Больше всех ненавидел его Лапион.
Только люди способны пройти в те врата,
Но загвоздка в заклятьи безумно проста,
Он повергнет асуров владыку навек,
Был вчера еще бог, а теперь — человек.
И направился к духам, чтоб богом не быть,
Чтоб о дивном запрете в Аду позабыть,
Только умысел богу добра не сулил,
Человеком восстав, он остался без сил.
Дух Мутар, что вселенских король перемен,
Его прихоть исполнил и силу взял в плен,
Божью плоть обратил в человека простого,
Не осталось следа от героя былого.
Лапион даже молот не в силах поднять,
За собой только может орудье тягать,
Так проклятью подобен великий тот дар,
Но назад возвратить все не жаждал Мутар.
Пусть по силам теперь перейти чрез врата,