Беспощадно сражались под городом зла,
Где разбавлена кровью умерших зола.
Рубят воины злобных чудовищ орду,
Почва кровью убитых напьется в Аду,
Под ударом меча там летит голова,
В душах воинов вера в победу жива.
Но мгновенно копье грудь солдата пронзит,
Он забылся на миг и за это убит,
Щит от смерти не спас, был прорублен насквозь,
А убитые воины с братьями врозь.
Опустели глаза, мраком звездным блестят,
Души падших теперь лишь покоя хотят,
Продолжается бой в свете черной звезды,
Все редеют солдатов на поле ряды,
Среди пустоши трупов все больше лежит,
Сердце выживших, видя убитых, дрожит,
Но для скорби нет места в жестоком бою,
Каждый знает: стоит он сейчас на краю.
И герои разят Сатаны темных слуг,
Сквозь асуров ряды проходя, словно плуг.
Обрушая на демонов силу богов,
Сокрушают герои проклятых врагов.
А Геральд, защищаясь от копий щитом,
Разбивал орды демонов светлым мечом.
Пламя силы богов сохраняя в груди,
Горы трупов оставил герой позади.
Все серьезней потери асуры несут,
Под давлением скоро войска их падут,
Силы Неба шагают к победе своей,
Чтоб спасти от страданий плененных людей.
Цель благая ведет их в отчаянный бой:
Окунуться в асурской крови с головой.
Сила ангелов крепче, едины они,
Факелов угасают асурских огни.
Натиск армии мощный асуров давил,
Поражение демонов войску сулил,
Так врагов побеждали, последних добьют,
Сил асуров остатки на гибель бегут.
Но навстречу солдатам помчался квартет:
От всадников Ада спасения нет.
В темной ауре меркнут асуров войска,
От побед сила Неба пока далека.
Та четверка убийц, всех асуров сильней,
До начала времен убивала людей,
А теперь приклонилась пред новым главой,
Полководцем асурским, царем Сатаной.
Во все черное всадник с косой облачен,
Мрачный гибели страж непомерно силен,
Он орудием души людские сечет,
Им забвенье сулит вместо вечных высот,
Мчится к полю, где кровь и пылающий зной,
Смерть на черном коне всем дарует покой.
Косит войско Геральда, как в поле траву,
Боль владычит над жизнью — кошмар наяву.
Голод в старых лохмотьях на битву бежал,
Пожирателем душ он себя называл,
Хоть иссохший старик, но солдат тех сильней,
Поразить их желает он силой своей.
Где промчится, там воины тут же падут,
Изнуренные ангелы гибели ждут;
Иссушает их голод, лишая всех сил,
Нет того, кто бы жажду свою утолил.
Третий всадник, Чума, продолжал свой террор,
Где рукой он взмахнет, там посеет свой мор,
Поражал он солдат и редил их ряды,
Усмехаясь под светом асурской звезды.
Почерневшие трупы на поле лежат,
Заражает собратьев упавший собрат,
От болезней спасения в битве той нет,
Гибель в муках — врагам от убийцы завет.
В красной тоге Война и в кольчуге златой
Мчится к ангельской силе в отчаянный бой,
Но лишь стоит взглянуть — как скрестились мечи,
Так героев сердца и умы горячи.
Зарождала Война в душах неба раздор,
Разжигая смертельный бессмысленный спор.
Брат бездумно сразил своим лезвием брата,
Так друг друга рубили святые солдаты.
То увидел Геральд: нет солдатам спасенья,
Приказал им тотчас начинать отступленье.
Не асуры враги, те сильнее стократ,
Только силы богов ту четверку сразят,
Им все войско — не ровня, зря воины мрут,
Жизни всадникам даром свои отдают.
Те же ради забавы сражают врагов,
Развевается гибели мрачный покров.
Войск небесных остатки пытались бежать,
Но чудовищам адским легко их догнать,
В бой со слугами Ада вступили герои
И за войско разбитое стали горою.
А Геральд гнал коня к Мидиана вратам,
Ту войну он закончить сумеет и сам,
Враг сильнейший в обители зла ожидал,
К Сатане воин света дорогу держал.
Преградить ему жаждали стражники путь,
Чтоб Геральд не сумел ту четверку минуть,
Но от смерти хранили собратья его,
Не спасет Сатану от меча ничего.
Мчался светлый герой, устремляясь вперед,
Чтоб столицы достичь и закончить поход.