— Чем вы объясните, господин Лещенко, что воображение зрителей в темноте кинозала оказывается гораздо сильнее, чем в реальной жизни, если предполагать, что фильм следует вкусу публики?
— Я знаю только, что оно работает, но не знаю, почему.
— Причем и в России, и в Швеции.
— И в США тоже.
— А в Шанхае?
— Предполагаю, что да. Однако там вкус другой.
Лещенко не считал свои переработки ни фальшивкой, ни обманом. Он говорил об ИННЕРВАЦИИ, словно зрители сами ведут себя как экспонируемая пленка. Пропагандистские фильмы, обращающиеся к ясному сознанию, он последовательно отвергал. Ни один из них он не брался экспортировать в другую страну.
Казнь слона
Мне, берегущему каждую монету в 25 центов, приехавшему два года назад из Одессы в Нью-Йорк, выпало счастье быть техническим помощником великого Эдвина С. Поттера. Инженер Поттер работает режиссером в кинокомпании Эдисона. Я как передовой разведчик нахожусь на месте уже с четырех часов утра. Увеселительные заведения Кони-Айленда, место нашей съемки, еще спят. Солнце должно вот-вот подняться из моря.
Чудовище, по виду не отличавшееся от других слонов, не таило никакого коварства во взгляде своих круглых глаз, оно стояло в своем шатре, устланном соломой, «в ожидании исполнения приговора». Служители, как я полагаю, его не любили, потому что он убил трех их коллег. Они следили за ним, как полагалось по инструкции. И в этот момент животное перемалывало в своей пасти кормовую свеклу и сено. Свои злодеяния слон, наверное, забыл или вообще никогда не воспринимал их как некую «вину», он доверчиво вступал в утро.
Через два часа доставили камеру. Служители вывели осужденное животное на свободную площадку, огороженную от зрителей канатами. От левой задней и правой передней ноги слона тянулись электрические провода: слоны двигаются иноходью, так что достаточно было парализовать по одной ноге с каждой стороны, чтобы сделать его неподвижным.
Мы готовы, крикнул режиссер Поттер. Он сконструировал камеру, которая была запатентована и как проекционный аппарат. Наша команда еще не достигла изощренного уровня 1904 года, когда кинокомпания Эдисона переживала свой пик. Поэтому за слоном не установили светильники, которые подчеркивали бы силуэт корчащегося животного на фоне горизонта[107]. Правда, слон еще не корчился, он спокойно стоял на месте. Зрителей призывали покупать билеты. «Казнь на электрическом стуле в Кони-Айленде» откладывали в ожидании публики, которая должна была подъехать на пригородных поездах.
Около 11 часов служители дали ток. Гигант встал на дыбы. Мускулы его, как мне казалось, были в напряжении. От схваченных проводами слоновьих ног шел дым. Потом гигант рухнул на левый бок, жалкая в своей массивности туша.
Когда слон рухнул, служители и операторы в ужасе отпрянули, они были взволнованны. Поттер сказал: Это будет сенсация. На коробках с негативами писали фирму, дату, название: «Казнь слона на электрическом стуле». Служители, привыкшие кормить животное, мыть его, убирать за ним, испытывали смешанные чувства из-за смерти трех коллег, хотя это и позволило им занять места выбывших. Они исчезли, не высказав никакой критики по поводу проведенной экзекуции.
Я тоже ничего не сказал. 35-миллиметровый фильм о казни африканского животного обеспечил необычайный приток зрителей. Еще и на следующий год бесчисленные кинозрители посмотрели длящийся несколько минут ролик, возможно, они воспринимали эти кадры как доказательство того, что сами они еще живы.
За это время сам я посмотрел фильм четырнадцать раз. Могу сказать: видно не так уж и много. К концу первой минуты на сером фоне можно разобрать дымок, поднимающийся, когда ноги животного начинают гореть. Затем впечатляющее падение. На «казнь на электрическом стуле» все это не похоже. Все действие киноленты основано на ее названии, на предваряющих словах. Позднее мы сняли «Казнь убийцы президента Мак-Кинли» (при этом превзошли число зрителей, посмотревших фильм о слоне). Съемка была постановочной, умерщвляемый газом был статистом.