Траурная обстановка на похоронах изображается одинаково на протяжении всего повествования: все скорбят по умершему, обряд совершается в присутствии всех священников, которые жили в округе, часто упоминаются монахи в черных одежда. Если хоронят очень знатного господина, обряд происходит перед алтарем (похороны Торгильса Кнутссона).
В изображении батальных сцен проявляется еще одна черта, характерная для литературы средних веков. Внимание автора привлекает не весь ход сражения, а поединок двух рыцарей, который либо предшествовал битве, либо разворачивался уже в ходе сражения. Для автора типично показывать вклад одного или нескольких воинов, в то время как присутствие остального войска едва заметно. В описании битвы при Эттаке на передний план выступают храбрые Пальне Белый и Бенгт из Альсё. Центральное место на праздничных турнирах датчан и шведов занимает поединок Магнуса Дюсевальда с Эренгислом Плата. Сюда же относятся "авантюры" Матса Кеттильмундссона у моста Агнабру и его вызов, брошенный русским под Ландскруной.
Иногда главный герой заслоняет не только рядовых участников событий, но и своих ближайших сподвижников. Автор говорит только о герцоге Эрике, в то время как брат последнего Вальдемар неизменно следовал за главным героем. Точно так же присутствие йонкера Эрика на стороне Магнуса Амбарный Замок в борьбе против конунга Вальдемара лишь подразумевается, но не оговаривается.
В хронике часто используется гипербола как для характеристики персонажей, так и в описании различных событий. В самом начале хроники автор сравнивает шведских героев с Дидриком Бернским, чтобы показать, что они ни в чем не уступают лучшим рыцарям-воинам континента всех времен. Сюда же можно отнести уже упомянутое сравнение окружения герцога Эрика с Гавейном и Персивалем, а также детали портретов. Преувеличение часто находит применение в батальных сценах. Так, противникам герцогов нужно было бы собрать минимум сто тысяч воинов, чтобы одолеть огромное войско главного героя (ст. 2715—2719). Иногда войско противника приобретает гиперболические размеры, что позволяет потом либо воспеть храбрость небольшого войска героев повествования в случае их победы, либо оправдать их поражение (см. "Шведы в устье Невы").
В некоторых местах в хронике встречаются клишированные лирические отступления, например, описание весенней природы в ст. 3039—3041, которое по своей тональности диссонирует с последующим рассказом о разорительном вторжении герцога Эрика в Норвегию. Примеры формального использования столь характерных для средневековой поэзии отступлений есть и в других рифмованных хрониках (см. Livlandische Reimchronik ст. 5479—5488).
Помимо традиционных художественных приемов, хронику украшает ряд индивидуальных особенностей, благодаря которым она, возможно, и попала в альбом знатной дамы XV в. и представляет интерес сегодня. Благодаря своему дарованию автор сумел сделать заказанную ему тенденциозную хронику занимательной. Такому восприятию "Хроники Эрика" способствует ее стихотворная форма. Однако это обстоятельство имеет скорее формальный характер и не является решающим доводом в защиту художественности хроники. Интерес к ней определяют увлекательность рассказа, динамизм изложения событий, умение передать атмосферу происходящего, авторские отступления-комментарии и, наконец, неподдельный живой интерес самого автора и к тому, что он описывает, и к красоте живого слова. Уже в начале хроники автор призывает слушателей насладиться "словом, которое краше", и на протяжении всего повествования мы ощущаем авторское отношение, которое выражается в остроумных и иронических замечаниях.
В портретах действующих лиц нередко проступают реалистические индивидуальные черты. Автор показывает увечья Эрика Шепелявого и его неспособность участвовать в турнирах, унижения ярла Биргера перед Йоаром Синим и жалкое положение конунга Магнуса в плену у Педера Порсе.
О характерах и чувствах героев выразительно говорят их поступки. Так, всего лишь по нескольким строкам, посвященным королеве Софии, становится ясно, что она была остроумной, хорошо образованный и сильной женщиной, задававшей тон в отношениях со слабохарактерным Вальдемаром.
Особенно интересно проявление негативного отношения автора к поступкам героев, которые по общему замыслу должны были изображаться в благоприятном свете. Так, автор показывает злорадство ярла Биргера по поводу смерти йонкера Карла — своего старого соперника. Описывая поступки самого главного героя — герцога Эрика, — автору удается обрисовать черты личности, позволившие Эрику стать центральной фигурой в скандинавской политике начала XIV в. Герцог — беззастенчивый политик, не отягощенный рыцарским кодексом чести. Когда будущий тесть Эрика ставит ему условие: если герцог не отдаст крепость Варберг, он не получит свою невесту, — Эрик без колебаний отвечает: