— Госпожа Хо! — откашлялся глава бескрайнего государства у микрофона. — В этот судьбоносный день позвольте вручить вам…
И тут с криком «Й-а!» на подмостки кубарем вылетела кривоногая японка, г-жа Вень.
За ней, с другой стороны кулис, выступила щербатая американка, г-жа Браун, выдернула браунинг сорок пятого калибра из-под пушистого ангельского крыла.
— Я что-то не понимаю… — помрачнел президент. — Таков сценарий?
Г-жа Вень взлетела в диком каратистском прыжке, вытянув для удара правую ногу. А целилась она, меж тем, в чуть выдвинутую (и отвисшую!) президентскую челюсть.
Я стал неспешно доставать свой смазанный кольт.
Тут на сцену кубарем вылетел Рябов и схватил изуверку за стопу.
Японка уродливым мешком рухнула на пол.
Полдела сделано…
Но г-жа Браун не угомонилась, она уже отвела предохранитель на своем американском маузере. Вот-вот собиралась влепить серебряную пулю в высокий государственный лоб.
Тут уже я споткнулся и грянул ангелу под ноги.
Маузер выпал.
Операция «Ангел» достигла катарсиса.
— Откуда взялась американка? — спрашивал я Рябова после всего. — Она тоже окончила курсы камикадзе? В Токио?
Сыщик заиграл желваками:
— Нет, в Мичигане…
За успешное проведение операции я был награжден орденом за заслуги перед Отечеством 4-й степени. А Рябов бриллиантовым Георгиевским крестом.
Вручал нам награды сам г-н президент.
— А почему мне орден только 4-ой степени? — спросил я его.
— Потому, уважаемый Петр Кусков, что алмазную корону мисс Вселенной у вас никто не заберет.
— И что я буду с ней делать?
— Носите! Она вам к лицу.
— Возражаю, господин президент! — Рябов насупил брови. — Мне нужен напарник мужчина, а не свихнувшийся от короны трансвестит.
Глава 5
Порношквал
По всей России чумными пятнами разлилась эпидемия порно.
Сисястые тетки зазывно облизывались с зомбоящиков. Томные вздохи и поскуливания передавались по радио даже в рабочий полдень. Йогурты и кефиры на дорожных щитах демонстрировали мужики с могуче воспрявшими фаллосами.
Дошло даже до того, что я, акушер второго разряда, Петр Кусков, ни о чем не мог думать, кроме как о вагине. А ведь я эту забавную штуковину изучал в медицинском институте шесть лет. Плакат с её изображением в разрезе висел над моей кроватью. Я уж умалчиваю об акушерстве.
Пытка постоянной эрекции пострашней инквизиторской.
От напряжения плоти порвалась пара отличных трусов фирмы «Лемонти». Голову мотало, как на боксерском ринге.
Сыщика Рябова, выкованного из чистой стали, и того потряхило. Наконец, он взорвался:
— Кто же это так издевается над Россией? Откуда сей порношквал?
Мы раскинули на дубовом столе карту мира.
— Логово порнобаронов надо искать в Швейцарии, в Берне, — тихо произнес инспектор.
— Почему именно там? — спросил я, трясясь уже на плюшевом диване международного вагона.
Рябов с мелодичным звоном размешал сахар в фарфоровой чашке с изображением трубящего ангела.
— А потому, Петя, что во всех инсинуациях против России обвиняют масонов. Чаще всего это оказывается откровенной чушью. Однако, в 99 случаях из 100 — правда.
— Значит, всё-таки куклуксклан? — я подвел резюме.
— Причем тут куклуксклан? — изумился сыщик. — В нашей стране и негры-то почти вывелись. Это пакостят, повторяю, масоны, вольные каменщики.
— Они строители? Подземные переходы? Метро? Высотки?
— Ах, Петя, Петя…
В коварный Берн мы прибыли в шесть утра. Однако, где же искать каменщиков, заразивших Россию думами об упругом фаллосе и нежной вагине?
Мы бродили по чистеньким улицам. Подозрительно вглядывались в лица. Никто из прохожих не походил на каменщика. Хотя некоторые швейцарцы почему-то изрядно были испачканы известкой.
— Ровно в полночь… — впроброс кинул мне Рябов.
— Что в полночь?! — я ужаснулся.
В номере гостиницы «Розовый аист» могучий сыскарь сразу стал делать зарядку. Жонглировал двухпудовыми гирями, гнул стальные подковы.
— Масонский шабаш будет в полночь, — Рябов подбросил гирю, та завертелась волчком, задела хрустальные цацки на люстре, спружинила о волосатую и могучую грудь суперагента. — В подвале городской ратуши.
— Нас туда пригласили?
— К масонам являются без приглашений. Пропуском служит надежно заряженный кольт.
— У вас же именной браунинг?
— Да какая разница?!
Здание ратуши выглядело мрачновато. Потемневший от столетий гранит. Маленькие, словно бойницы, окна. Мраморные ступени усердно загажены сорными голубями.