— И что же, этот шкаф какой-то волшебный? — иронически выгнул я бровь.
— Подарок самого Алексея Мюллера, председателя совета директоров Газпрома. Презентовал на мое сорокалетие. Шкаф из апартаментов Бурбонов. Тех самых, коих сверг Наполеон Бонапарт. Впрочем они опять вернулись. Да вы откройте. Смелее!
Я взялся за мордочку. Потянул. С мелодичным скрипом шкаф отворился. Оказался оглушительно пуст. Мы лишь увидели темные стенки, изъеденные неугомонным жуком-короедом.
— Именно этим вы хотели нас удивить? — хмыкнул Рябов.
— Закрывайте. А теперь я.
Салямский нежно взялся за льва. На этот раз дверца не заскрипела. На нас же, просто как из рога изобилия, хлынула наличность. Радужные еврики, баксы, рубли… А стенки на этот раз оказалась солнечно светлы, нигде не тронуты подлым короедом.
— Это фокус такой? — перекатил Рябов кадык.
Арсений Валерьевич протянул мне новехонькую пачку евро, одна к одной, соток.
— Пощупаете? Взгляните на просвет. Настоящие. Причем все это богатство появляется, когда открываю именно я. Спасибо господину Мюллеру. Кстати, он тоже дворянин. Маркиз или барон. При личной встрече уточню обязательно.
— И с таким шкафом вы тяните суетливую канитель с «Вертикалью»? Зачем вам этот ансамбль? — почесал я затылок.
— Мюллер сказал, если я вздумаю покинуть «Вертикаль», то шкафчик он заберет.
Салямский закрыл дверцы.
Я не удержался, резко отворил его.
Пуст!
Стенки изъедены жуком до трухи, жалкого тлена.
— Так где же эта Зоя, уволенная? — с горловым клекотом вопросил Рябов.
— Откуда мне знать? Эта юная сучка отвергла даже орал! Могу ли я держать такого сотрудника?
Вышли из небоскреба на улицу.
— Забавная конторка… — пробормотал Рябов.
— Забавный шкаф! — вскрикнул я.
— Постойте! — слышим позади.
Оглядываемся.
Нас догоняет Заруб Махмутович. Лысоватый, с брюшком, трогательный в своей тщетной попытке стремительно перемещаться в пространстве.
— Я эту поганую ручку стырил, я! — Заруб смахивает со лба налитой жемчуг пота.
— Какого черта? — шепчу я.
— Это месть! Салямский сгубил мою карьеру… Ручку я выбросил в очко дощатой уборной. У себя на даче, в Перловке.
Идем по Багратионовскому мосту, справа и слева открываются просторные виды на Москву-реку. Молчим. Размышляем.
Рябов стопорнул возле киоска с нарезным оружием. Калаши, стечкины, макаровы, гранатометы… Только на прошлой неделе Госдума разрешила свободную продажу любого оружия.
Заруб хватает меня за локоть:
— Остановите Салямского! Он безумен.
Рябов попросил показать ему автомат «Узи». С наслаждением, как роскошную женщину, ощупал его. Скосился на Магомедова:
— Мы с нетерпением ждем продолжения вашей исповеди.
— Видели по стенам в офисе кораблики и белых кобыл?
Рябов в шутку прицелился в Заруба:
— Дальше?
Художник с раздражением отвел дуло:
— Заставляет меня с маниакальным упрямством рисовать только эти сюжеты. А я же закончил Строгановку! С красным дипломом. Мнил себя вторым Глазуновым.
— Так рисуйте другое. Для себя. Для души, — посоветовал я.
— Не могу! Меня будто заклинило. Зарплата-то у меня с пятью, иногда даже с шестью нулями.
— Мы в курсе… — Рябов отдал продавцу «Узи», попеняв на излишнюю жесткость курка. — Я о зарплате.
— А может, меня заговорили. Есть подозрение, что Галина Алексеевна и Елена, не помню отчество, ведьмы. Причем ведьмы черные. Выполняют деликатные поручения Аркадия Владимировича.
— Это шутка? — оскалился Рябов.
— Пойду я, — громово высморкнулся в клетчатый платок Заруб. — Надо рисовать очередную блондинистую кобылу. У меня же семь своих детей и девять внебрачных.
Товарищ Магомедов на заплетающихся конечностях побрел, обернулся:
— На корпоратив он вас пригасил?
— Придем и без приглашения, — выпятил я подбородок.
— Не выдавайте меня. Я сам признался.
— Могила… — добродушно осклабился Рябов.
Прошли мост. Спустились к громадине ТД «Европейский».
— Сейчас скачаем в «Ютубе» выступления «Вертикали». Вертикальный же шкаф, скажу откровенно, меня напряг.
— Двойная игра… — прошептал я.
Дома мы с Рябовым по очередности приняли пенную ванну с лепестками лотоса. Просушили волосы китайским феном. Выпили по чашечке крепчайшего зеленого чая. И сразу же приникли к могучим сетям интернета.