Внимайте же и вы, владетели и судьи земли ее, смотрите, не слишком притесняйте бедных, то есть ливов, лэттов и вообще новообращенных, рабов пресвятой девы; ведь они и доныне приносили к другим народам имя Христа, ее сына, и в будущем понесут вместе с нами. Представьте очами мысли вашей жестокую смерть тех, что были тяжким бременем для подданных ее — глубоко подумайте об этом и берегитесь. Ведь пресвятая дева радуется не большому оброку, какой обычно платят новообращенные, не деньгами она умилостивляется, что отнимают у них разными поборами, и не тяжко иго ее, она хочет возложить на них легкое иго и приятное, так как сын ее говорит: "Иго мое благо и бремя мое легко", и только того требует от людей, чтобы верили во имя его, признавали его, вместе с отцом, единым и истинным богом, а веря в него, жили во имя его, благословенного во веки веков. Аминь{330}.
3. (Раздоры среди ливонцев) В это же время собрались под Торейдой горожане рижские с купцами, ливами и лэттами и, обменявшись клятвами, устроили заговор против короля датского и против всех своих противников. И послали братья-рыцари слуг своих, схватили некоторых старейшин ливов и бросили в тюрьму в Зигевальдэ; тогда рухнули и замыслы прочих{331}.
(Поход псковичей с литовцами на земли лэттов, ливов и на Унгавнию) Русские же прислали из Пскова обратно грамоту о мире, заключенном у Одемпэ, а вслед за тем и сами пришли с большим войском, во главе которого стоял король новгородский, в следующем же году убитый татарами{332}. И было в том войске двенадцать тысяч русских, собравшихся и из Новгорода и из других городов Руссии против христиан, находившихся в Ливонии. И пришли они в землю лэттов и стояли там две недели, дожидаясь литовцев и опустошая все, что было по соседству. Затем подошли к Вендену (Wendam). У ворот их встретили братья-рыцари со своими вендами, но не будучи в силах противостоять массе врагов, сожгли дома и деревни и отступили в замок. Однако русские, оставив замок в стороне, перешли Койву и явились в Торейду. И разграбили они всю страну, сожгли все деревни, церкви и хлеб, лежавший, уже собранным на полях; людей взяли и перебили, причинив великий вред стране. Литовцы, двигаясь по той же дороге близ Вендена вслед за русскими, перешли Койву, присоединились к ним и, где русские нанесли меньший вред, там приложили руку литовцы (Litowini){333}. И выступили из Риги магистр братьев-рыцарей со своими и рыцарь Бодо с некоторыми пилигримами; за ними последовали и другие, но лишь немногие из-за бывшего в стране несогласия{334}. И пошел магистр со своими и прочими сопровождавшими к Койве и стал на берегу, не давая русским переправиться на его сторону. Некоторые из ливов, переправившись через реку, бросились преследовать литовский отряд, шедший с пленными и добычей из Койвемундэ, и убили у них до двадцати человек, прочие же спаслись бегством к русским. Другой, русский, отряд они застали в деревне Когельсэ{335}, убили и у них семь человек, а другие бежали и воротились к своим или скрылись в лесу. И сказали тогда русские: "Нехорошо нам оставаться здесь{336}, так как ливы и тевтоны собираются вокруг нас со всех сторон". И, поднявшись в полночь, стали уходить из страны, а на следующую ночь, остановившись в Икевальдэ{337}, разграбили и сожгли окрестную область. На третью ночь такой же вред причинили в местности у Имеры, затем поспешили в Унгавнию, четыре дня таким же образом опустошали и эту область, а там вернулись в Руссию. Литовцы же, не решаясь отделиться от русских из страха перед тевтонами, ушли с ними во Псков и оставались там целый месяц, чтобы потом безопасно возвратиться в свою землю{338}.
4. (Стычка меченосцев с литовцами) Братья-рыцари с прочими прошли до Имеры и, думая встретить литовцев у Двины, вернулись назад, устроили, вместе с епископской дружиной из Кукенойса, засаду и ждали врагов три недели. Братьям-рыцарям надоело ожидание и они возвратились в Ригу, а Теодерих, рыцарь из Кукенойса, с другими рыцарями, епископскими слугами и немногими лэттами, отправился по направлению ко Пскову, по пути в течение семи дней разыскивая литовцев. И нашли наконец следы их и тотчас поспешили к ним. Тевтонов тут было только пятнадцать человек, лэттов больше, но в общем у них было всего восемьдесят девять человек, а у язычников шестьсот. Не без страха поэтому перед массой врагов, но возложив всю надежду на господа, они смело двинулись вперед. Литовцы, видя, что те наступают, выстроили и свое войско для отпора, а двести человек из лучших своих всадников поставили отдельно, чтобы преследовать бегущих тевтонов. Прочие все большим отрядом пошли навстречу тевтонам, и не могли тевтоны, по своей малочисленности, биться с ними, а бился тот, кто некогда пожелал, чтобы один человек гнал тысячу, чтобы двое обратили в бегство десять тысяч{339}. Положившись на него, пошли на врагов, подняв знамя; завязался бой, и падали люди с обеих сторон. Так как дорога, пролегавшая по лесу, была узка, тевтоны пошли в бой впереди, а лэтты все двигались вслед за ними и кричали, как были научены, на тевтонском языке: "Бери, грабь, бей!" Литовцы, перепуганные этими криками, думая, что следом идет много тевтонов, обратились в бегство, и пал тут храбрейший из них и до сотни других, а прочие, бросив оружие, разбежались по лесу. И собрали тевтоны всю добычу, а чего не могли унести с собой, то сожгли; захватили и увели около четырехсот коней и славили того, кто бился за них. У тевтонов было убито там трое, да упокоятся со Христом души их в мире. Аминь.