И это частично отвечало на волновавший его вопрос. Он не понимал, то ли Король Снов частично освобождает подсознание, затрагивая темные глубины издали, то ли по-настоящему высвечивает образы. Очевидно, дело в последнем, поскольку некоторые кошмары создавались специально для него, Сигмара Халигейна, чтобы, в свою очередь, опять-таки растормошить подсознание. Он вспомнил, как сомневался, что в Сувраеле достаточно служащих, чтобы управиться с такой работой, но если людей хватало, то глупо думать, что удастся от них скрыться. Но он предпочитал верить, что у Короля Снов и его подручных существует расписание страшных посланий (ему, например, сначала послали зубы, потом серые сальные капли, потом огненное море крови), которые в определенной последовательности используют для каждого преступника механическим, безличным действием. Возможно, сейчас они нацеливают новые ужасы на его пустую подушку в Сти.
Миновав Дендилмир и Стипул, Халигейн прибыл в Норморк, темный, наглухо отгороженный стенами город, венчающий грозные зубцы Норморского Гребня.
Ему подсознательно казалось, будто Норморк, закрытый со всех сторон циклопическими черными каменными блоками, лучше всего подходит для укрытия. Но он понимал, что даже стены Норморка не в силах задержать мстительные стрелы Короля Снов.
Врата Деккерета — глаз в пятидесятифутовой стене — были открыты всегда. Единственная брешь в укреплении, окантованная полированным черным деревом. Халигейн предпочел бы, чтобы они стояли закрытыми на тройной замок, но, разумеется, они распахнуты настежь. Властитель Деккерет возвел их в тридцать третий год своего благостного царствования и повелел, чтобы они закрывались лишь в случае, когда миру будет грозить опасность, а в эти дни под счастливым правлением Властителя Кинникена и Понтифика Тимина все расцветало на Маджипуре, кроме мятущейся души бывшего Сигмара Халигейна, называвшегося отныне Макланом Форба. Под именем Форба он и нашел приют в дешевой гостинице, под тем же именем устроился на службу по осмотру стен, которая состояла в том, что ежедневно выдирал цепкую травку из бессмертной каменной кладки. Под именем Форба каждую ночь засыпал, боясь того, что могло прийти, но катилась неделя за неделей, даря только смазанные и бессмысленные картины обычных снов. Девять месяцев прожил он в Норморке, надеясь, что ускользнул от руки Короля Снов. Но однажды ночью, когда после доброй закуски и фляжки отличного красного вина растянулся на постели, чувствуя себя совершенно счастливым в первый раз за долгое время после встречи с Клеймом, послание Сувраеля настигло его и терзало душу, приковав к чудовищным образам тающей плоти и рек грязи. И когда завершилось и он проснулся в рыданиях, понял, что нет никакой возможности скрыться надолго от мстительных сил Наказания.
И все-таки девять месяцев Маклан Форба прожил в мире и спокойствии. С небольшой накопленной суммой в кармане он купил билет вниз до Амблеморна, где превратился в Диграйла Килайлина и зарабатывал по десять крон в неделю, служа птицеловом при дворе здешнего герцога.
Пять месяцев свободы от мук, пока однажды ночью не перенес его сон в яростное безмолвие безграничного света, где дуга из слезящихся глаз была мостом через вселенную, и все глаза смотрели только на него.
Бывший торговец спустился вниз по Клайгу до Макропулоса, где прожил беззаботно месяц под именем Огворна Брилла, прежде чем получил новое послание: раскаленный металл, клокочущий в горле.
Сушей, через бесплодные внутренние области континента, добрался до городского рынка Сивандэйла. Король Снов настиг его в пути на седьмую неделю, наслав видение, будто он катится в чашу „хлыстовика“, и уже не во сне, а наяву его тело кровоточило и опухло, так что пришлось искать врача в ближнем селении.
К концу путешествия попутчики, поняв, что он — единственный — получает послания Короля Снов, бросили его, но в конце концов он оказался в Сивандэйле, скучном и однообразном местечке, сильно отличающемся от роскошных городов Горы, вспоминая о которых, он плакал каждое утро. Однако, как бы там ни было, он оставался здесь целых шесть месяцев.
Затем послания возобновились, гоня свою жертву на запад через девять городов — месяц здесь, полмесяца там — до тех пор, пока он, наконец, не осел в Алэйсоре на целый спокойный год под именем Вадрила Мегенорна, где работал потрошителем рыбы в доках. Вопреки предчувствию, он позволил себе поверить, будто Король Снов, наконец, оставил его, и начал подумывать о возвращении в Сти, который покинул почти четыре года назад. Неужели четырех лет наказания недостаточно за непредумышленное, случайное преступление?