— Мертвая Зона! — прошептал Робертсон, глядя на экран.
Макнили, его помощник Балаков и еще двое членов экипажа подошли к Робертсону.
Капитан посмотрел на них. Они все-таки вышли в гиперпространство. Но моффская торпеда сделала свое дело. Гипердвигатель был поврежден, и их выбросило в обычный космос в Мертвой Зоне.
Мертвой Зоной назывался участок в секторе Ротара, где на площади примерно двадцати световых лет ничего не было, кроме мертвых или уже умирающих солнц, вокруг которых вращались такие же безжизненные планеты. Звездолетчики старались обходить эти гиблые места стороной. Ходили слухи, что здесь когда-то исчезло несколько разведывательных кораблей.
Робертсон резко повернулся.
— Как двигатели? — спросил он отрывисто.
— Капитан, — Балаков сглотнул слюну, — похоже, гипердвигатель серьезно поврежден.
— Сможем ли мы починить его?
— Нет, сэр, — вмешался Макнили, — только на Земле или Орфее.
Робертсон стиснул зубы. Без гипердвигателя они обречены на медленную смерть от старости на своем звездолете, идущем со скоростью лунных ракет!
— Макнили, — наконец сказал Робертсон, — мы исследуем эти солнца. Чего-чего, а времени у нас предостаточно. Помнится, здесь пропало несколько звездолетов ВР. Если повезет, мы сумеем найти их, и… кто знает, может, гипердвигатели кораблей этих бедолаг еще могут функционировать.
Макнили кивнул и занялся вычислениями. Робертсон, скрестив руки, изучал красный умирающий карлик, тускло светивший на экранах. У карлика три планеты. Две из них очень далеко от своего светила, это огромные ледяные миры с ужасной температурой, а вот третья планета находится довольно близко к своему солнцу… Планетарные двигатели взревели, и "Молния" взяла курс на третью планету.
Вскоре "Молния" вышла на дальнюю орбиту и выпустила разведывательный зонд. Робертсон пил кофе, ожидая результатов разведки. Раздался сигнал: зонд вернулся на корабль. Экран компьютера вспыхнул, и на нем появились данные о планете. Зеленые строчки одна за другой высвечивались на экране. Карликовое красное светило уже почти погасло, и день на этой планете был очень похож на земные сумерки, а ночью царила сплошная тьма. Атмосфера — что-то вроде Марса, разреженная и с повышенным содержанием азота. Кислорода почти нет. Температура ночью -40 °C, днем -8 °C. Биосфера — наличие нескольких видов микроорганизмов. Разумной жизни зонд не обнаружил.
— Ладно, — Робертсон поставил чашку на стол, — начнем облетать планету.
"Молния", пронзив атмосферу, летела над одним из материков, вокруг которого, впрочем, тоже была сплошная суша, бывшая когда-то дном теперь уже засохшего океана.
— Идем на посадку, — приказал Робертсон.
Завывая, "Молния" сверкающей стремительной птицей помчалась над засохшим океаном.
Через полчаса звездолет совершил посадку на берегу, о который когда-то обрушивались могучие волны.
Робертсон, одетый в защитный скафандр, стоял на отлогом берегу, рассматривая унылый пейзаж, настилающийся вокруг. Серовато-желтый цвет потрескавшейся почвы господствовал до самого горизонта. Нога, обутая в космический ботинок, ступила на что-то. Робертсон взглянул себе под ноги. Скелет неизвестного животного рассыпался в прах. Капитан поднял голову. Красный карлик тускло сиял в зените, едва освещая своим неярким светом и без того мрачный пейзаж.
Раздался знакомый урчащий звук. Робертсон повернул голову. Один из флиттеров, бывших в разведке, вернулся. Машина грузно приземлилась. Сия неуклюжесть говорила о том, что пилот очень спешил. Робертсон взглянул на стоявших поблизости Макнили и Балакова. Неужели им повезло, и этот разведчик обнаружил один из пропавших кораблей ВР?
Пилот оказался очень молодым. Наморщив лоб, Робертсон вспомнил его фамилию: Вязмин. Он доброжелательно посмотрел на взволнованное лицо юноши.
— Капитан, — козырнул Вязмин, — я обнаружил признаки погибшей цивилизации!
Его глаза сияли. Робертсон невольно улыбнулся.
— Вот как? — спросил он, снова принимая серьезный вид. — И что же вы обнаружили, сержант?
— Что-то вроде подземного города, — сказал Вязмин. — Думаю, капитан, вам лучше посмотреть это самим.
— Ну что же, — кивнул Робертсон, — Макнили, остаетесь за старшего.
Макнили кивнул.
— Ну-с, молодой человек, — усмехнулся Робертсон, — ведите меня.
Через двадцать минут полета флиттер приземлился у гладкой ровной площадки, явно искусственного происхождения.
— Эге, — проговорил Робертсон, спустившись по трапу, — да ведь это не что иное, как посадочное поле!