— Что же нам делать? — вопросил Юстиниан.
Толпа промолчала.
— Я знаю, что делать! — заверил слушателей Юстиниан.
Толпа выразила восхищение.
— Если останемся на Стане, — продолжил Юстиниан, — то что? Попадем на Небеса?
Толпа выразила неуверенное сомнение.
— Ага, дети Небес, вы понимаете! — Юстиниан торжественно развел руками. — О, как я рад, что вы все понимаете… Мы покинем Стан, мы понесем Священную Веру на другие планеты и не успокоимся до тех пор, пока вся вселенная не будет освящена Небесами! И тогда Небеса простят нам прегрешения!!!
Внизу началось что-то невообразимое. Многотысячная толпа превратилась в беснующееся море голов, выкрикивающих что-то насчет любимого фюрера Юстиниана и подлых безбожников. Сам "фюрер" с отеческой улыбкой смотрел на верных подданных. Что касается господина посла, то достойный представитель Совета стоял ни жив, ни мертв от страха перед толпой, по-прежнему горланящей дифирамбы своему правителю. Г-н де Билл глубоко вздохнул, проклиная себя за то, что вызвался придти сюда.
— Пока мой народ радуется, — повернулся Юстиниан, — мы можем поговорить.
— Я предельно восхищен, — сказал де Билл, вытирая пот со лба. — Такой порыв, такое… единение, я бы сказал: это производит впечатление.
— Не правда ли?
— Несомненно.
— Мне импонирует ваша прямота, г-н де Билл. Жаль, что такой умный человек как вы, служит нечестивым хозяевам… О, не хмурьтесь так! — Юстиниан уселся в принесенное кресло и знаком предложил де Биллу последовать его примеру. — Знаете, в чем ваша беда, г-н посланник?
— Нет, — ледяным голосом ответил де Билл, усаживаясь.
— Вы и все те миллиарды несчастных губите души, поклоняясь Вселенскому Злу. Вы знаете, что я прав! Воровство, убийства, грабеж, похищения людей, незаконное клонирование, разведение мутантов, проституция, опыты с радиацией — вот неполный список того, что творится на Земле и остальных планетах Конфедерации. И вы еще надеетесь на прощение? Что вы сделали для прощения? Что вы сделали для искупления? Мне жаль вас.
— Конечно, — согласился де Билл, — вы перечислили весьма распространенные пороки. Но мы боремся с ними, стараемся искоренить…
— Искоренить? — вскинулся Юстиниан. — Не смешите меня. Действия вашего Совета ни к чему не приводят, да и не могут к чему-либо привести. Если где-нибудь конфликт или война, вы "замораживаете" их и больше ничего не делаете, потому что вам невыгодно, чтобы, например, вернулись беженцы или восстановился окончательный мир между конфликтующими сторонами. Вам лучше, если не мир и не война, ведь если вдруг вернутся беженцы, то ваши многочисленные миссии и офисы никому не будут нужны, следовательно, прекратится и финансирование! Тоже мне, голуби мира… Когда со Стана ушли торбиты, что вы сделали для восстановления мира? Ничего! Только летали взад и вперед на дорогих летающих танках и каждый месяц выступали на Совете, убеждая всех, что "обстановка сложная, но стабильная". Только не говорите, что поставляли гуманитарную помощь! Легко бросить нищему пару кредитов, когда в кармане лежит тысяча! Ваш долбаный Совет это организация-импотент, организация-паразит, потуги которого ни к чему стоящему не приводят. И знаете, почему? Потому что у вас нет единства, вы ненавидите друг друга, улыбаетесь друг другу на приемах, а про себя шепчете проклятия. Ненависть… это страшная вещь, настоящая зараза. Нельзя уничтожить ненависть в людских душах, можно лишь направить в нужное русло и не в коем случае не позволять людям тратить эту великую силу на мелкие склоки и глупые конфликты, от "урегулирования" которых вы и кормитесь, словно корова у кормушки… Ненависть! У нее должна быть цель, а самое главное — необходимо эту цель дать народу, чтобы люди имели столь драгоценную возможность собрать свой гнев и выплеснуть его на что-то плохое и нечестивое, уничтожить это что-то!! И тогда все люди будут истинно счастливы,
— Интересная мысль, — выдавил из себя де Билл, с трудом подавляя зевоту. — С вашего позволения я отправлюсь к себе.
— Идите, идите, г-н посол, — усмехнулся Юстиниан. — Встретимся завтра, когда соблаговолите проснуться.
Де Билл пробормотал что-то насчет "столь плодотворного и приятно проведенного дня" и под насмешливым взглядом диктатора стал спускаться вниз.
— Н-да, — проговорил Юстиниан, смотря ему вслед. — У этого даже ненависти нет… А ведь на Земле все такие. Эти ничтожества живут без ненависти в своих жалких душах, разве имеют они право на существование? Интересный и главное, актуальный вопрос! Очень актуальный… Почему подобные люди владеют всеми благами цивилизации, а на планетах вроде Стана люди пухнут с голода или не могут вернутся в свои дома, так как боятся за собственную жизнь? Чем они заслужили подобную участь? Мой отец всю жизнь работал как вол и умер, потому что у него не было денег на лекарства, а в это время богатые его ровесники, эти жирные паразиты, проводили "достойную старость" на какой-нибудь курортной планете! Куда же смотрят Небеса?