Он использовал в своём труде некоторые из риторических оборотов. Помимо уже упомянутой трёхчленной анафоре для него особенно характерны разве что хиазм, литоты и схожие по звучанию слова, которые можно отнести к таким речевым оборотам, как анноминация и параномазия. Цитирую из посвятительного письма: in suscipiendo temeritas, inobedientia me in recusando pungebat; etsi me accuset inertia, auctoritas tarnen praeceptoris excuset; non parvo indigeat otio; historiam non parum nobis... utilem; alicui alii; studiosissime studuit.
Литоты и хиазм встречаются также в продолжении, хотя и не так часто, и отчасти опять таки в подражание формулировкам Льва. Лишь малое соответствие находит там игра слов, которую он ведёт, невзирая ни на что; приведём ещё пару примеров: 1,7: pudorem pudendorum membrorum; II, 1: tanti viri tanto dedecore, II, 57: lamentabilem historiam lamentabiliter referamus; III, 10: forma deformes; III, 18: estuabat ... desiderio Desiderius и т.д. и т.п.
Использовался ли в XI в. курсус, и если да, то каким образом, не смогли выяснить даже самые последние исследования. О так называемом Триспондиаке пока вообще нечего говорить, так как он не упомянут в Cursus XII в. Три обычных типа курсуса, которые возникли в школах впоследствии: ровный, медленный и быстрый (planus, tardus, velox), хоть и встречаются в хронике Льва довольно часто, - даже если они и не рассматривались в качестве таких формул, в соответствие с которыми дарственные и тому подобные грамоты приводились почти в виде реестров, - но даже в чисто повествовательных главах курсус не был проведён с абсолютной последовательностью. Кроме того, здесь остаётся нерешённым вопрос, должна ли была лежать в середине безударных слогов цезура, или - приведём два примера -permansit habitaverunt и vivere studuit отвечают условиям курсуса? Окончательное решение пока что не вынесено.
Напротив, другую форму завершения предложения можно объяснить только на основании стильных предпочтений автора. Не редко его фразы оканчиваются следующим образом: I, 7: perfusus lutio est; II, 99: retentus festivitatis gratia est; III, 25: data ab apostolico auctoritas est и т.д. Разделение именной части сказуемого и связки чересчур искусственно, чем это могло бы невольно отразиться в стиле летописца. С другой стороны, связка в завершении предложения сводит на нет Cursus, который в большинстве случаев легко можно было бы восстановить, если бы только этого хотел Лев. Возможно, он перенял этот порядок слов из «Римской истории» Павла Дьякона, где он, правда, не так часто встречается.
Вместо тщательного стиля Марсиканца продолжатели должны были ставить на странице менее равноценный стиль. Они подражали ему, огрубляли его и повторяли застывшие формы. Лев также, конечно, работал с устойчивыми оборотами; например, он довольно часто писал: nichil (или nequaquam) moratus - оборот, который весьма часто использовал уже Павел Дьякон. Но в продолжении подобные фразы обретают форму клише и своей манерностью оказывают раздражающее воздействие. Так, при всяком удобном и порой даже неудобном случае нас уверяют, что то или иное событие произошло «в тишине глубокой ночи» (intempeste noctis silentio). Далее, подобными формами являются также: ad aures или ad notitiam venire (III, 45; III, 46; IV, 31; IV, 50; IV, 64 и т.д.); certo certius agnoscere или discere (IV, 29; IV, 73; IV, 82; IV, 104; IV, 118); sera penitudine или penitentia ductus (IV, 75; IV, 79; IV, 83; IV, 92); ferali или letali odio desevire, insequi или нечто подобное (IV, 14; IV, 60; IV, 85; IV, 86; IV, 87; IV, 88); oportune importune (IV, 70; IV, 78; IV, 89; IV, 115; IV, 124; ср. 2 Тим., 4,2); pandere или per ordinem pandere (III, 38; III, 40; IV, 4; IV, 5; IV, 29; IV, 51; IV, 70 и т.д.); diabolico stimulo или diabolica vesania (или нечто подобное) debriatus. Особенно характерен для Петра Дьякона поток слов, который достигается путём перечисления синонимов, например, в прологе к кн. IV: perituram, transitoriam, momentaneam ас labentem laudem; там же: pretiosi, preclari, fulgidi atque laudabiles; IV, 98: ecce ... videte, ecce perspicite, ecce considerate, ecce advertite; IV, 108: honorare, exaltare, colere et... preponere; IV, 109: о mirum, о novum et inauditum prodygium; IV, 111: vacillat, fluctuat, quatitur et... afficitur; там же: religionem coluerunt, tenuerunt, dilexerunt; там же: salus, tutela, iuvamen; IV, 112: defendere, exaltare et venerari; далее, III, 71: confunderet, conculcaret atque contereret; III, 72: conculcare, occidere et dilaniare; IV, 70: rogat, poscit, obsecrat; IV, 82: rogat, supplicat, obsecrat и т.д.